Лорд Руперт в костюме клоуна с огромным фальшивым красным носом увивался вокруг, словно пчела вокруг цветка, пожирая Джейн еще более пустыми, чем обычно, глазами, нечувствительный ни к каким резкостям.
— Вы здесь самая прелестная девушка, — нелепо вытаращившись, заявил он, затащив ее все-таки в круг танцующих. — Надеюсь, мы будем часто видеться, пока круиз продолжается?
— Сомневаюсь. Большую часть времени я провожу с Колином.
— Но вы же не помолвлены, правда?
Джейн воздержалась от ответа, но постаралась принять самый загадочный вид, заметив себе, предупредить Колина.
— Впрочем, если у вас есть кто-то, — продолжал лорд Руперт, — то я, разумеется, не смею охотиться на чужой территории.
И, едва танец кончился, он отвел Джейн на место, а сам переключился на девушку из Западной Африки. Наблюдая за ними, Джейн вздохнула с облегчением. Замечательная пара — мисс "Золотые прииски" и титул!
— Как вам удалось от него избавиться? — прошептал Колин.
— Намекнула, что мы здесь вместе.
Она ожидала от него каких-нибудь насмешливых комментариев или иронических подшучиваний, дескать, как жаль, что в действительности все не так, но он ничего не сказал. Нет, похоже, сердце его действительно не свободно, а старания выглядеть беззаботным — не более чем уловки самолюбия. Колин все еще в кого-то влюблен, хотя и безответно.
Интересно, не знает ли Динки Говард имени этой девушки. Нет, даже если и знает, может не сказать, а если и скажет, то не стоит писать об этом заметку в газету. Есть вещи, от которых следует воздержаться даже самому неразборчивому репортеру.
Через силу она танцевала, шутила, пила шампанское, стараясь делать вид, что не замечает отсутствия Стефена. Музыка играла все громче, огни сверкали все ярче… голова просто раскалывалась, тишина каюты и сон казались и райским наслаждением, и жизненной необходимостью.
— Колин, больше не могу, — простонала она, в конце концов. — Уже, наверное, два часа ночи, и я падаю с ног.
— Ну, еще один танец, — попросил Колин, — и я провожу тебя вниз.
Со вздохом Джейн последовала за ним, еще больше огорчившись при звуках польки. Они в безумном вихре пронеслись по залу, натыкаясь на других, извиняясь и продолжая вертеться и наталкиваться. С финальным крещендо музыка умолкла, Джейн остановилась, прижимая ко лбу руку: зал перед глазами кружился.
— Да уж, поистине, это был последний танец. Я так устала, что…
Слова замерли у нее на губах, а глаза расширились от ужаса. Пальцы нащупали на шее только одно ожерелье.
— Что случилось, Джейни? Ты побелела, как мел.
— Рубиновое ожерелье! Оно исчезло!