Уриэль, который с вниманием выслушал и одного, и другого оратора, подытожил сказанное ими, следующими словами, которые он произнес насмешливым тоном:
- Асти, в мою обязанность в Светлом Парадизе, как раз и входило устранять трения, которые возникали между ангелам и кентаврами. Мне нередко удавалось остановить воздушных хулиганов, которые хотели вступиться за свою, якобы, поруганную, честь и предотвратить побоище между ангелами и кентаврами, Хирон тому свидетель. Мне же приходилось, иногда, относить в табуны крохотного жеребенка, рожденного в какой-нибудь отдаленной башне ангелов и я могу засвидетельствовать то, что ни один отец не отказался от своего сына, а заодно скажу, что кентавры никогда не гонялись за мной с дубьем, если мне отдавалась чья-либо подруга, хотя они и не были от этого в восторге. Так что, Асти, если все совершалось тихо и без свидетелей, то ничего такого, о чем тебе рассказали два этих трепача, никаких скандалов и драк, не было и в помине. Тебе здорово повезло, моя дорогая, что Михалыч наделил тебя даром полной неуязвимости, а то бы ты сейчас была вся в синяках и ссадинах, а твоя аппетитная попка, была бы вся исцарапана колючками и изрезана жесткой травой, после твоей ночной, любовной скачки и у тебя ой как не скоро, возникло бы желание повторить эту безумную скачку вновь! - Видя то, что Хирон уже открыл рот, чтобы ответить на эти слова, Уриэль поднял руку и сказал ему - Хирон, ты меня знаешь не одну сотню лет, так что не надо пререкаться, да, и вообще давайте заканчивать эту болтовню, а то наши прекрасные возлюбленные уже начали зевать от всей этой глупой трескотни.
Однако, разговору за столом, не дала затихнуть моя божественная царица, которая, впрочем, перевела его в другое русло, сказав со страстью в голосе:
- Какая все-таки жалость, что друины не будут жить в Светлом Парадизе вместе снами! Уже одна мысль о том, что я однажды познав таких мужчин, больше никогда не смогу соблазнить ни одного сладкого красавчика с такой блестящей кожей, повергает меня в уныние и тоску.
Вот тут то и настал момент, чтобы я объяснил своим друзьям, суть и смысл своего замысла, воплощенного в эту волшебную ночь любви. Ухмыльнувшись во всю ширину своей тщательно небритой физиономии, я лукаво поинтересовался у Неффи, да, и у всех остальных своих подельников:
- Моя божественная царица, друзья мои, а с чего это вы взяли, что я собираюсь оставить Парадиз Ланд без таких очаровательных мужчин и женщин, как друины?
Мои слова прозвучали, как гром среди ясного неба и произвели фурор, который мог произвести, только Создатель, своим внезапным появлением в этом обеденном зале. Сциния захлопала в ладоши, Лаура восторженно завизжала и бросилась ко мне на шею, Хирон, взревев не хуже Годзиллы, вскочил на ноги и с места сделал обратное сальто, а ангел Михаил-младший радостно завопил во всю глотку: