В конце концов, я перестала задавать себе эти вопросы, поскольку ответы, меня бы не обрадовали. Я попыталась разбудить Андрея, ущипнув его за руку, но он не проснулся, только крякнул что-то нечленораздельное и перевернулся на другой бок, страстно обняв подушку.
На часах было начало десятого. Я вылезла из-под одеяла, с трудом нащупала тапочки и сунула в них ноги. При попытке встать, я с трудом удержала равновесие. Ноги дрожали. Моя мебель и стены исполняли какой-то нелепый танец, отказываясь стоять на месте. Я проковыляла в ванную, залезла под душ, и, простояв двадцать минут под тугими струями прохладной воды, наконец, обрела некое подобие трезвого сознания и адекватного мироощущения.
Нужно было разбудить Андрея. Не могла же я оставить малознакомого мужика в своей квартире! Но прежде, нужно одеться и высушить волосы. Я открыла шкаф, вытряхнула из него все, что висело на вешалках, и выбрала темно-синие джинсы, купленные на барахолке, и симпатичный черный топ с округлым вырезом из Esprit.
Потом я слегка подсушила волосы и нанесла макияж. Хотя, "нанесла" — громко сказано. Щеточка туши никак не попадала по назначению, и я несколько раз больно ткнула себя в глаз, от чего потекли слезы, и тушь размазалась по веку. Я стала похожа на нелепого Пьеро с одним накрашенным глазом. Пришлось умываться и еще раз попытать счастья с нанесением макияжа. Во второй раз мне повезло больше, и я, наконец, завершила свой make up, не нанеся больше лицу и глазам физических увечий.
Андрей пошевелился в кровати, уютнее закутавшись в одеяло, и промурлыкал себе под нос что-то милое и непонятное. На его лице появилось сладостное выражение и довольная улыбка. Очевидно, в его планы не входило просыпаться.
Я решила действовать радикально: зажала ему рот и нос двумя пальцами. Андрей моментально проснулся из-за нехватки кислорода. Он недовольно посмотрел на меня и натянул одеяло до шеи.
— Доброе утро. Как спалось? — спросил он томным голосом.
В его состоянии не угадывалось даже намека на похмельный синдром. Значит, он либо слишком опытный в потреблении наркотиков и алкоголя, либо, он ничего не пил и не употреблял, что ставило меня в совсем неловкое положение. Быть невменяемой рядом с трезвым мало знакомым человеком — унизительнее не придумаешь.
Над этим я, тоже, решила не задумываться. Зачем лишний раз травмировать свое больное сознание и место его пребывания, не менее больное?
— Хуже, чем тебе, — только и буркнула я, не старалась казаться вежливой. Он начинал меня раздражать.
— Не злись. Ну, подумаешь, немного перебрала и хорошо провела время с новым знакомым! Большое дело!