— Эй, кто-нибудь! Стража! — уже кричал в панике султан. — Все сюда!!! — Он в ужасе смотрел в глаза Клаудии, в которых угасала жизнь.
На крики сбежались стражники.
— Спасите ее, скорее зовите лекаря! Скорее!!! — Он склонился над ней и подложил свою руку ей под голову. — Прошу тебя, не уходи, не уходи от меня! Умоляю, не умирай! Я люблю тебя…
Венеция, 30 августа 1507 года, Ка д'Оро.
Синьоре N., замок Аскольци
ди Кастелло
«Итак, любезная моя синьора, близится финал. Я подошел наконец к тому долгожданному моменту, когда Господь подарил мне счастье воздать по заслугам злейшему врагу моему. Я имел перед ним несравненное преимущество — покровительство Господа, возложившего на меня святую миссию избавления несчастной Италии от гнета семейства Борджиа.
В Александре VI Борджиа нашли свое воплощение — властолюбие, алчность и сладострастие в безграничных размерах. Для него не существовало нравственных преград. Для достижения папского престола он потратил немалые средства — в основном на подкупы. И теперь эти деньги возвращались к нему в виде подношений и даров. Вдобавок к этому Александр VI еще во времена своего вице-канцлерства лучше других знал все источники доходов и пользовался ими с великим талантом.
В борьбе против могущественных римлян и династий Романьи он превзошел даже ту меру вероломства и жестокости, к которой неаполитанские арагонцы успели приучить свет. Наконец, совершенно поразительным по жестокости явился способ, которым Чезаре изолировал отца: он убил брата, зятя, всех других родственников и приближенных, почувствовав благосклонность к ним отца, что шло вразрез с его планами. Теперь папа, трепетавший перед сыном, должен был по его требованию даже согласиться на смерть своего любимца, герцога Гандийского.
Да, синьора, судьбу Венеции и мою судьбу решило то, что планы Чезаре распространялись не только на Романью, но и на Папскую область. Он стремился и к власти над Венецией, а там и над всей Италией. Здесь он смог бы сколотить хорошую армию и самый мощный в мире флот. И в тот радостный и одновременно печальный момент, когда я вернулся на свою родину, он уже был близок к успеху, заливая город потоками крови и слез.
Семейство Борджиа стремилось уничтожить всех, кто перешел им дорогу или возбуждал их алчность своим богатством. Еще до тягостных событий на «Святой Марии» мой друг Паоло Капелло, бывший тогда посланником Венеции в Ватикане, говорил мне, что каждую ночь в Риме находили по четыре-пять убитых, преимущественно епископов. Сам Борджиа по ночам обходил запуганный город в сопровождении телохранителей, чтобы полюбоваться на страшные деяния рук своих. Для расправы с негодными применялся и другой испытанный метод — яд. Кроме прочих, были отравлены принц Джем, кардиналы Орсини, Феррерио и Микель, все семейство Колонна. Безжалостный яд настигал даже скромных богословов, удалявшихся из проклятого города в провинцию.