— Я говорю об этом сегодня, посол, именно потому, что вы так восхищенно отзывались о капелле Сан-Марко.
Фоскари взглянул на Борджиа. Взгляд римского тирана был серьезен, но благосклонен. Тот как будто одобрял и поощрял начатый разговор, о котором они с Фоскари заранее условились.
— Я не понимаю вас, граф…
Неожиданно в лодку прыгнула маска с длинным носом. Человек что-то кричал, размахивал руками, а потом прыгнул в соседнюю гондолу. Его сменил веселый Арлекин с палкой в руках. Он догонял длинноногого, прыгая из одной лодки в другую. Французский посланник был в восторге от этой погони.
— Итак, господа, я не понимаю вас, — повторил посол.
— Вам понравились капелла и сокровища, которые хранятся в ней. Не так ли?
— Именно так. И что же?
— Не буду испытывать вашего терпения и скажу напрямик — мне необходима встреча с королем. С вашим королем, с Франциском.
Посол чуть не подпрыгнул от неожиданности.
— Вы с ума сошли. Идет война с Италией. Это невозможно. Если мой король и соблаговолит принять какого-нибудь венецианца, то им может быть только дож.
— Я знаю это. Потому и обращаюсь к вам. Если вы поможете устроить эту встречу, ваша жажда прекрасного будет утолена.
Энрико Фоскари и Чезаре переглянулись.
— А зачем вам нужна эта встреча, господа?
— Это лишний вопрос, господин посол…
— Я должен знать, ибо могу оказаться в дураках. Говорите же.
Фоскари бросил взгляд на Борджиа. Тот, немного помедлив, утвердительно кивнул.
— Скоро ваш король овладеет всей Италией. Не обойдет он и Венецию. — Фоскари наклонился к послу и перешел на шепот. Борджиа, сидевший между ними, был вынужден откинуться в сторону с таким видом, словно не имел никакого отношения к этому разговору. — Я уверен, что Венеция падет так же быстро, как и Неаполь. Что будет потом?
— Что же будет потом? — в растерянности переспросил французский посол.
— Об этом я и хотел поговорить с Франциском.
— Но почему вы? С какой стати?
— Дож Барбариго уже стар, а его партия слаба. Наша же партия сейчас самая влиятельная. Мы устранили многих конкурентов в Большом Совете и теперь можем встать у руля Республики. Барбариго мешает нам, но ваш король может найти в нашем лице союзников. Тогда успех итальянской кампании обеспечен, конечно, при поддержке Синьории. А это мы ему можем обещать при некоторых авансах и с его стороны.
— Каких же? — осведомился француз.
— После захвата Венеции нужно объявить новые выборы дожа, на которых должна выиграть моя кандидатура.
Посол пристально взглянул на Борджиа. Он понимал, что это его идея, что серым кардиналом Республики будет именно он, давно мечтавший о власти над всей Италией и готовый продать ее французам со всеми потрохами. Француз некоторое время молчал, отчего Фоскари еще больше нервничал, а Борджиа застыл в мрачном ожидании.