И Тирант махнул рукой:
— Вижу я, что напрасно отдал две тысячи дукатов.
А герцог де Пера сказал:
— Их можно продать и отчасти вернуть потраченные деньги.
Тирант улыбнулся:
— Я дарю их вам, потому что мне в этой войне ничего не нужно, кроме отавы; и сражаюсь я не ради богатства, но ради того, чтобы завоевать спокойствие, мир и процветание для Константинополя.
— Хорошо, — согласился герцог де Пера. И обратился к пленникам, заговорив с ними по-турецки.
* * *
К вечеру, когда все в греческой армии отдохнули после ужина, Тирант отдал приказание по войску — вооружаться, надевать доспехи и сделать лошадей.
— Потому что нам надлежит выступить, едва стемнеет, — объяснил он.
После всего, что происходило во время перехода к Пелидасу, и того, что случилось возле самого Пелидаса, ни у кого уже не возникало сомнений в правоте севастократора и в том, что он сумеет разгромить турок наилучшим образом. И потому все охотно ему повиновались и выстроились для марша. За этим войском, по распоряжению Тиранта, следовала еще тысяча человек, и эти люди вели с собой кобыл, которых взяли в Вальбонской долине.
И вот, приближаясь к туркам, Тирант велел войску остановиться и вывести вперед кобылиц. Пастухи верхом на лошадях погнали кобыл, так что те ворвались в лагерь турок, и поднялась там такая суматоха, какой еще не видывали.
Перепуганные кобылицы налетали на шатры и срывали их, они бились и топтали пеших воинов, которые бросались им наперерез. Все жеребцы, бывшие с турками, учуяли кобыл и обезумели. Одни брыкались, разбивая черепа подбегавших к ним людей; другие рвались вперед так сильно, что обрывали веревки или выдергивали из земли колья, к которым эти веревки крепились, и вместе с кольями бежали по лагерю.
Увидев, что вытворяют кони, турецкие воины принялись носиться вокруг, но чем больше они пытались водворить порядок, тем больше нарастал беспорядок. И поскольку дело происходило поздним вечером, разглядеть толком, что творится, оказалось трудно. Многие уже отходили ко сну и теперь выбегали из палаток безоружными.
— Пора! — громовым голосом прокричал Тирант и помчался вперед во главе своих войск.
Как небесный гром, набросились христианские воины на турок и принялись рубить их мечами и колоть копьями. И поскольку турки совершенно не были готовы к нападению, то бесчисленное множество их полегло во время этого первого натиска.
Проходя сквозь вражеский лагерь, как игла сквозь ткань, Тирант думал: «Теперь их уже не много-много-много, а просто много; а с таким количеством неприятеля мы уже в состоянии справиться».