Улицу нашу, с одной стороны открытую для ветра, сильно заносит снегом. Во дворе разгребаю дорожки — от крыльца и ворот к сараю, погребу.
Днем прибегают ребята и зовут играть. Слышу, кричат:
— Иван! Выходи!
Иной раз еле удержишься, чтобы не бросить все и не побежать на улицу.
4. Поступаю в школу
Читать я научился незаметно. Набегаешься днем, наиграешься, наработаешься, а вечером сидишь за столом, фантики — конфетные обертки — перебираешь и находишь знакомые буквы.
Сижу тихо, как мышонок, чтобы спать не послали. К шести годам, вот так играя, научился я читать и рисовать.
…Утро. Первый день учебного года. Стою на улице и смотрю с завистью на ребят-школьников: я еще мал. Выходит из ворот соседский хлопец, Ва-силь, мой приятель:
— Пидем до школы, я тебе запишу.
Я так обрадовался, что даже не попросил позволения у родителей и побежал за ним.
Бегу — а сам трушу: вдруг учительница откажет? Говорили, что Нина Васильевна — строгая, но ребята ее любили.
Входим в светлый, высокий класс. Больше всего мне понравилась классная доска. «На ней славно рисовать можно», — сразу подумал я. Парты блестят, ребята одеты по-праздничному.
Учительница уже сидит за столом. У нее молодое, доброе лицо, гладко зачесанные черные волосы. Потом я заметил, что, когда она недовольна или огорчена, на лбу между бровями у нее появляется глубокая прямая морщинка.
Василь подходит к ней и, указывая на меня, говорит:
— Нина Васильевна, он читать умеет, я его привел в школу.
Она ласково улыбнулась и внимательно посмотрела на меня:
— Ну, подойди, малыш, к доске, напиши буквы, какие знаешь.
Встав на цыпочки, я старательно вывел буквы.
Учительница дала мне букварь. Сначала я запинался, а потом бойко прочел какой-то рассказ.
Нина Васильевна записала мое имя, фамилию, возраст и сказала:
— Ты еще мал, но все же я беру тебя в первую группу.
Я не помнил себя от радости.
Наступила зима, завалило улицы снегом, начались вьюги и морозы. Ходить в школу было далеко, но я вставал спозаранок — все боялся опоздать — и почти всегда приходил первый. В классе сидел смирно: заметил, что когда все прослушаешь, от слова до слова, то потом урок выучить легко.
В школе была объявлена война грязным тетрадям и книгам: Нина Васильевна строго следила за тем, чтобы они были в порядке, и я привык их беречь.
Однажды утром был сильный мороз. Ветер рвался на нашу улицу и завывал в трубе. Я проснулся. Смотрю — совсем темно, но мать уже встала и топит печь. Она меня не разбудила: решила, что в такой мороз нечего мне идти в школу. Я со слезами упросил ее отпустить меня.