Потом он во всех подробностях рассказал им, что случилось в Этцельберге. На следующий день Свеммелингу надо было снова трогаться в путь. Через несколько недель после его отъезда маркграфиня умерла от горя, и Дитлин-да осталась совсем одна. Когда Дитрих вернул себе земли Амелунгов, он взял сироту из Бехларена в свиту своей жены, благородной Герраты. Там она покорила сердце отважного воина и вышла за него замуж.
Свеммелинг же торопился поскорее добраться до Вормса.
Вормс
А в Вормсе тем временем жизнь текла спокойно и тихо. Королева Ута проводила долгие часы, сидя за прялкой. Она все время напевала странные песенки, но почти ни с кем не разговаривала. Королева Брунгильда сидела рядом с ней и вышивала сцену убийства Бальдера, скопированную со старых картин. Удивительно, но бог света получался у нее точной копией Зигфрида.
— Взгляни, матушка Ута, — сказала она. — Как я ни стараюсь, на картине выходит Зигфрид, такой, как в тот день, когда отправился на свою последнюю охоту. Это грустная история напоминает мне легенду, что я слышала в детстве в Исландии. В ней речь шла об убийстве, совершенном, чтобы завладеть волшебным мечом. Когда Хаген вернется, я потребую, чтобы он отдал мне меч Зигфрида — Бальмунг, и возвращу его мертвому герою. Боюсь, что, если этого не сделать, Бургундию ожидают такие же беды, как те, что постигли в прошлом Исландию.
— Ни Хаген, ни остальные не вернутся больше в этот дом, на котором грех кровопролития, до сих пор не искупленный, — сказала матушка Ута и, не договорив, принялась напевать одну своих жутких, странных песенок, которые никто не мог слушать без содрогания.
И тут как раз приехал Свеммелинг. Он рассказал королевам о путешествии бургундов в земли гуннов, о теплом приеме, что им там оказали, о последовавшей ссоре, сражении и трагическом исходе. Рассказ менестреля не прерывался ни плачем, ни стенаниями, ни расспросами. Когда Свеммелинг закончил, госпожа Ута сказала:
— Печальную повесть ты нам поведал, но иначе и быть не могло. Только кровь героев могла смыть с этого дома проклятие, тяготевшее над ним.
Брунгильда не обронила ни слезинки. Как полагается хозяйке, она отдала все необходимые распоряжения, чтобы гости ни в чем не нуждались. Потом она попросила Свеммелинга отдать ей добрый меч Бальмунг и, глядя на сверкающее лезвие с пятнами крови на нем, сказала:
— Ужасный Хаген украл этот меч из могилы Зигфрида. Я верну клинок, обагренный кровью убийцы, его прежнему хозяину. Теперь герой может покоиться с миром.
Она ушла к могильному холму с мечом в руках, но не вернулась ни в тот день, ни на следующее утро. Когда ее нашли, она лежала мертвой рядом с гробом Зигфрида, на который она положила Бальмунг.