Внизу снова застонали, и Сотник перевел взгляд на дверь. Бронированное стекло от удара не разбилось. Оно было хорошо затонировано – не разобрать, что внутри.
А вот они меня видят, подумал он, снова взялся за ручку и попробовал раскрыть дверцу. Ничего не вышло – что-то там заклинило или конвоиры заперлись изнутри. Он поднатужился, рванул и отшатнулся назад, когда дверца распахнулась.
В грудь уперся ствол "калашникова". Его держал стоящий на боку ближнего сидения здоровенный парняга с выпученными покрасневшими глазами.
– Попался, сука?!
С рассеченной губы его текла кровь, крупное грубое лицо перекосило – левая скула вспухла после удара обо что-то твердое.
– Ты устроил?!
– Что? – не понял Сотник.
– Назад отодвинься! Резких движений не делать! – Конвоир полез наружу. – Сбежать решил?!! Не шевелись, тварь!
Игорь отодвинулся на край кабины, и парень выбрался наверх. В распахнутой дверце было видно, что водитель неподвижно висит на ремне, а второй конвоир провалился в пространство между сидениями. Он ворочался там и стонал, держась за грудь.
– Степа, как ты? – окликнул первый, сверля Игоря взглядом.
– Грудину мне продавило, – донеслось из кабины слабо.
– Ребра сломал?
– Вроде нет.
– Тогда вылазь. А Петр?
– Слушай, по-моему... – показалась рука, затем нервное худое лицо. – По-моему, помер он. Башкой сильно ударился... И кровь с виска течет. Боря, это что, побег? То есть эта... попытка побега?
– Ну, тварь поганая! – снова вызверился Боря и, шагнув к Сотнику, стволом автомата врезал ему в скулу.
Игорь упал на спину, а конвоиры встали над ним. У одного в руках был "калаш", у другого ПМ.
– Свихнулись с перепугу? – Сотник сел, отирая кровь рукавом. – Думаете, я это все устроил?
– Не ты, так сообщники твои!
– И это? – Он показал на светящееся облако над перекрестком.
Конвоиры едва-едва начали приходить в себя. Степа оглянулся первым, и когда повернулся обратно, лицо его дергалось, а глаза округлились.
– Что... что это? – пробормотал он и облизнул сухие губы. – Что там висит?
Боря молчал, разинув рот, и пялился на облако. Зеленого неба пока никто из них не заметил.
Глаза Степы вдруг стали совсем дикими, он присел, подняв пистолет.
– Борька, а если засада?.. – невнятно забормотал он. – Если дружки... Сообщники этого... Его вырубить надо, чтоб не рыпался, и...
Не договорив, он шагнул к Игорю и занес ногу, чтобы врезать ему каблуком по голове - и тогда Сотник сделал подсечку. Конвоир упал, вышедший из ступора Боря с матами набросился на заключенного, заехал прикладом в лоб, ногой – по ребрам, снова опрокинул на спину. Степа вскочил, бешено вращая глазами. Игорь крикнул: