Чувствовалось приподнятое настроение. Ночью, перед наступлением, не мешало бы хорошенько отоспаться. Предстоящий день потребует большой физической и психической нагрузки, но лично мне не спалось и даже не было малейшего желания прилечь. Командир с отцовским назиданием прочитал наставление и приказал лечь. Я лег на днище в боевом отделении, притулившись спиной к заряжающему, но сон не шел. Под голову подложил противогаз, но железная коробка упиралась в ухо, и я начал устраиваться поудобней. Николай Иванович, примостившись на своем сиденье, тоже не спал, постоянно ворочался и чертыхался, что некуда пристроить ноги. Что-то раньше, когда сильно уставал, ему ничего не мешало, засыпал в любой позе, и все было удобно. Я понял, что ему тоже не спится по той же самой причине, что и мне. Но заряжающий, как ни странно, спал, и ровный храп сопутствовал его приятным сновидениям.
Командир остался снаружи и, видимо, в последний раз еще и еще проверял и продумывал наши действия в завтрашнем бою. Я заметил, что всегда накануне боя он не спит, а что-то записывает, пересчитывает, чертит в своем блокноте. Мне это нравилось в нем, втайне от других я старался подражать ему. Потом, уже позже, после войны, когда я сам стал офицером и в моем подчинении были такие же ребята, как я был когда-то, я не раз вспоминал своего боевого командира. Я понял, что его закваска заложена во мне и помогает мне воспитывать молодых воинов в мирные дни.
Не сумев заснуть, я вылез из машины и примкнул к своему командиру. Вскоре к нам пришел старший лейтенант Приходько, а потом и старший лейтенант Тимаков. Получилось нечто вроде ночного собрания. Около трех часов ночи послышались стуки солдатских котелков. Значит, начинается время кормления подразделений. Перед наступлением необходимо накормить бойцов, а то неизвестно, как развернутся события, и кто знает, когда она, наша кормилица-кухня, догонит нас. Недалеко от нас, в лесочке, расположилась кухня стрелкового батальона, и запах наваристого супа доносился до наших огневых позиций. Скоро и наш старина Смола приедет с завтраком. До начала артподготовки все хозяйственные дела должны быть завершены. Ничто не должно отвлекать нас от самой главной задачи предстоящего боя. Смола не заставил долго ждать. Раздавая еду, повар приговаривал: «Рубайте, братцы, вдосталь, а то вас и не догнать». – «А ты не отставай, пошевеливайся! – наставительным тоном сказал Семен Поздняков. – А то плетешься, как на черепахе, уже не раз ели у пехоты». – «Можно подумать, что с голоду помираешь, – ответил Смола, – ты давай жми до Берлина, а мы поспеем!»