Нолу было двадцать восемь. Она пришла к партизанам с тремя детьми полгода назад, после того, как егеря спалили её родной посёлок. Муж её уже три года как умер от полученых на фронте ранений и непосильной работы. Дальнейшая жизнь не сулила Нолу ничего хорошего - в лучшем случае ей удастся пристроиться где-то и работать без продыху до конца дней. Шансов найти мужа второй раз у неё не было - за последние двадцать лет мужчин на просторах бывшей империи сильно поубавилось. Судьба, однако, дала ей отсрочку от горького, тоскливого одиночества. Попав в партизанский край, Нолу оказалась окружённой множеством мужчин и купалась в их внимании, а верзила Дэк был здесь "первый парень на посёлке", и Нолу, так же, как и другие вдовые молодухи, сохла по нему. Она чувствовала, что у Дэка есть кто-то далеко, понимала - роман этот ненадолго, но всё равно тянулась к нему, как мотылёк к огню...
Ему хорошо были знакомы такие горячие, в самом соку, женщины, и оголодавшая по мужской ласке Нолу не обманула его предчувствий. Не будь Даны там, вдалеке, он только обрадовался бы этой женщине... но Дана, далёкая и такая желанная, ждала его, и к сладкому мёду этой ночи примешивалась горечь вины и стыд измены. Эх, бабы, бабы... Ну почему в жизни всё так запутано?!
Дэк последний раз нежно поцеловал Нолу и бесшумно выскользнул с лежанки. Шалаш стоял почти у самого берега горного озера, со всех сторон окружённого сосновым лесом. Он прошёл несколько метров по колючему пологу сосновых иголок и с удовольствием наступил на прохладный пока ещё песок. Постояв минуту, Дэк зашёл в тёплую, прозрачную воду и, зажмурившись от наслаждения, нырнул...
Здесь был курорт. Такого облегчения за последние пять лет Дэк ещё не испытывал. Впервые они могли расслабиться, отдохнуть и отоспаться. Лето радовало ясной, жаркой погодой. Среди девственных лесов росли на берегах нескольких горных озёр партизанские лагеря. Вокруг полно было почти непуганого зверья, ягоды и грибы росли повсюду, а рыбы ловили столько, что её едва успевали коптить. Охотиться разрешили лишь тем, кто знал это ремесло в совершенстве, однако большую часть добытого съедать просто не успевали и тоже, едва успевая, коптили, солили, вялили.
Каждый день люди купались, к этому пристрастились даже пожилые работоголики. Истосковавшиеся по мирной работе мужики с энтузиазмом обустраивались на новом месте, проявляясь с самых неожиданных сторон.
Шахтёр фактически возглавил стихийно возникший строительный трест, Седой занимался коптильнями, которые уже превратились чуть ли не в фабрику, но больше всех удивил людей Кузнец. Человек, которого партизаны знали как опытного командира и бесстрашного воина, оказалось, имел хозяйственную жилку и недюженные способности организатора. Это по его проекту на Хрустальном плоскогорье росла тыловая база Южного фронта и прикрывавший её укрепрайон.