Что ж, у меня такое будет не в первый раз. Да и срок сейчас на порядок меньше.
Вряд ли перемены окажутся такими глобальными, как тогда, когда я распрощался со своим родным двадцать первым веком.
В любом случае, множество вопросов все еще требуют ответов, множество дел ждет завершения. Им придется ждать еще двести пятьдесят лет.
— А что, если нам последовать примеру Гастингса? — предложил я. — Наплюем на стазис, останемся здесь, вдвоем… ладно, втроем, но на старикашку можно не обращать внимания. Нас ждет много лет тишины и покоя в обществе друг друга.
— Пойми меня правильно, Леша, — сказала она после небольшой паузы. — Я пилот, я люблю космические корабли и космос, вполне возможно, что я люблю тебя, но… это будет не та жизнь, о которой мечтаешь, не та, которую я хотела бы прожить. Впрочем, и ты тоже. Я не уверена, что это вообще можно назвать жизнью. Десятки лет медленного и скучного увядания…
— Да, мы слишком привыкли действовать, — согласился я. — Ты пилот, я десантник. Мы и десяти лет не продержимся.
— Наверняка свихнемся от скуки. Потому что это не жизнь. Жизнь — она где-то там. — Кира махнула рукой в сторону тактического дисплея. — И раз уж мы остались живы, я хотела бы посмотреть, чем все закончится.
— Значит, послезавтра нам пора в холодильник, — хмыкнул я. — И будем надеяться, что в следующие десять лет Гастингс в припадке безумия не попытается заглушить реактор или направить корабль в центр какой-нибудь звезды.
— А пока мы еще не в холодильнике, пойдем в нашу каюту, — сказала Кира. — Десятка лет это не продлится, но, с другой стороны, скучно нам не будет.
Ноябрь 2009 — июнь 2010