Хриплое, тяжелое дыхание со свистом вырывалось из снабженных клапанами щелей резиновой маски. Стекла противогаза изнутри чуть запотели. Видимо, человеку было жарко, но он не спешил и шел довольно медленно, сверля полынное поле пред собой внимательным, острым, как лезвия ножей взглядом. Видимо, он предполагал, что безобидное на первый взгляд заросшее сухой полынью поле хранит в себе смертельную опасность помимо повышенного радиоактивного фона.
Иногда человек подносил к стеклам противогаза маленький клочок бумажки, который держал в руке и пристально рассматривал его. На бумажке была грубо, карандашом нарисована карта места, где он шел. В некоторых местах виднелись заштрихованные области и пунктиром проведена кривая линия, видимо, обозначающая тропу. Почти точно по ней и двигался сейчас человек.
Слева и позади остался невысокий с плоской вершиной холм, на котором возвышался кривой, уродливым винтом скрученный ствол неведомо какого дерева. Листьев и ветвей на нем уже не осталось, и оттого ствол напоминал причудливый и страшный памятник-обелиск, который природа поставила самой себе. Между прочим, именно этот холм и был отмечен на карте в числе других мест, старательно огибая которые и шла пунктирная тропа.
На горизонте неровным частоколом виднелась опушка леса. Только странный это был лес… Деревья почти все стояли облетевшие, как осенью, хотя теперь стояла середина лета, причем можно было с почти полной уверенностью сказать – на этих деревьях уже пару лет, если не больше, не было листвы. И тем не менее они росли и жили непонятной разуму человека жизнью… Этакая неразрешимая загадка для ботаников всего мира. Но человек, бредущий по полю, явно не намеревался ломать над этим голову. Других забот хватало.
Где-то далеко-далеко раздалось несколько выстрелов. Человек замер, однако не протянул руку к висящему на плече оружию. Постоял несколько секунд, напряженно вслушиваясь, и пошел дальше. В Зоне часто слышна стрельба. Здесь постоянно сражаются за жизнь. И так же постоянно ее теряют. Человека немного насторожило то, что выстрелы доносились с той стороны, куда он держал путь, но ничего страшного. Человек был ко всему прочему еще и немного фаталистом и придерживался правила: «Кому суждено сгореть – тот не утонет».
Под ногами негромко хрустнуло. Человек замер на месте, чуть отшагнул назад и присел на корточки, поворошил траву рукой. В ней лежали белые, как будто вытесанные из камня и потом отполированные кости. Явно не человеческие – слишком мелкие и тонкие. Но черепа не было видно, и не представлялось возможным определить по нему, кому именно принадлежали останки. Человек не был биологом и вообще ученым, и потому при всем желании не смог бы дознаться до тайны гибели неведомого существа. Но его радовал тот факт, что оно лежит уже мертвое в виде кучки костей, а не бросилось на него из засады.