— Мое поколение приняло на себя весь перелом — переход от одной жизни к другой. Ты еще маленькая, тебе всего тридцать, ваше поколение это не так чувствовало и понимало. Мы начинали учебу в Союзе, а закончили в России, после полного развала страны. Еще в университете все кинулись в кооперативное движение, в зарабатывание денег. К диплому как-то незаметно поделились на богатых и небогатых, еще не бедных, но уже других. И как обычно — богатые презирают бедных, за неумение крутиться и зарабатывать и за большую степень свободы от денежных знаков; бедные ненавидят богатых, по исторически сложившейся традиции. Что удивительно, ничего делать не будут, даже пытаться, просто лежат на диване или пьют водку и тырят по-маленькому, и ненавидят! Те, кто почувствовал сладкий вкус денег, утратили грань, где надо остановиться, чтобы остаться человеком, а те, кто, ничего не делая, просто ненавидят, доводят этим чувством себя до шизы. Мне не нравятся оба полюса! Я за то, чтобы всеобщий психоз денег, захлестнувший страну, не распространялся как зараза, мне от этого откровенно тошно. Я точно знаю, что для этого нужны простые действия, типа «вор должен сидеть в тюрьме»! Человек должен знать, что наказание неотвратимо существует для всех, независимо от размеров кошелька и должности, ну, в идеале. Я понимаю, что это звучит пафосно, да и с органами власти и законами у нас пока беда, но начинать надо с себя в первую очередь. Поэтому я стою на этом рубеже, зная, что, если дело проходит через меня и человек действительно виноват, я доведу его до суда, постараюсь, по крайней мере. Вот говорю это тебе, и самому удивительно, что, оказывается, мыслю такими категориями. В работе как-то легче — не подводишь платформу и обоснование, а просто делаешь свое дело. Я стараюсь делать его честно, насколько могу.
Артем замолчал, удивляясь, чего это он так разошелся, хотя кому, как не Тине, пытаться объяснить свою позицию. И уже спокойнее, как-то по-мальчишески, добавил:
— А еще мне очень нравится переигрывать противника, вычислять его, расщелкивать все его ходы и схемы!
— Значит, любишь побеждать! — сказала Тина, слегка обескураженная его откровенностью и такими глубоко личностными мыслями, которыми он делился, и призналась: — А мне всегда было жаль, в книгах или в кино, когда мошенник или крупный вор придумывал замечательную схему, а его вычисляли.
— Синдром Робин Гуда, всем кажется, что обманывают и обворовывают только богатых. Увы, в нашей стране все мошенничества рассчитаны на малоимущих людей, — усмехнулся он.