— Ты видела гномов?
Мне стало не по себе. Нельзя нервировать водителя. А водитель тем более не должен выводить из равновесия пассажира, то есть меня. Но самое главное — он не должен нервничать сам.
— Где? — сказала я безмятежно.
— Там были!
— Много?
— Много, я не считала.
Все оказалось куда хуже, чем я предполагала. На шоссе не было ни души, хоть все глаза прогляди. Впереди, на каком-то расстоянии, маячили два красных огонька. И с чего мне, собственно говоря, взбрело на ум с ней ехать?
— Есть хочешь? — спросила я миролюбиво.
— Вот, снова!
— Что снова? — Я старалась не выдать голосом дрожи.
— Ну, гномы! — возмутилась Остапко.
— Соку хочешь? — протянула ей пакетик.
— Ты видела? — нервно воскликнула она. — А теперь видела??
— Конечно, видела. — С сумасшедшими не спорят. Как же я вернусь назад из этого Берлина? Наверное, оттуда ходят какие-нибудь поезда? В кошельке у меня, кроме десяти тысяч, только шестьсот злотых.
— Хороши, правда? — Голос Остапко звучал спокойно.
— Прелесть! — подтвердила я.
— Тебе нравятся? — Остапко отвела взгляд от шоссе и посмотрела на меня с укоризной.
— В общем-то ничего...
— А я их терпеть не могу!
Господи, только бы доехать без неприятностей!
— У тебя есть сигареты? Может, купим, остановимся еще раз?
Я была согласна на все. Только немного дрожали ноги. Лучше бы я поехала с Адамом. Ему не мерещатся гномы.
— Ты что молчишь?
— Я?
Обратно на поезде, и только на поезде, лишь бы добраться до Берлина, все остальное уж как-нибудь образуется.
— О, давай остановимся здесь. — Остапко затормозила. В лучах света дальних фар стали видны олени, Будды, глиняные вазоны и тысячи пластиковых гномов.
— Гномы! — Моя радость не знала границ.
— Так я же тебе говорила, они по всей трассе стоят вдоль шоссе. — Остапко снова посмотрела на меня с упреком.
Мы подъехали к границе. С правой стороны стояли в очереди фуры, слева — легковые машины. Остапко пристроилась посредине.
— Ты что делаешь? — одернула я Еву, потому что к нам уже бегом направлялись какие-то мужчины.
— Я не знаю, где мне встать.
— Как это?
— Я не знаю, какая у меня машина: легковая или грузовая.
Мне стало дурно. Я-то знаю, где сижу — в легковой, большой, шикарной машине марки «Вольво». Но не знаю, где, по ее мнению, сидит Остапко.
— Наверное, все-таки это грузовая, — прошептала Остапко.
Я старалась держать себя в руках.
— Почему эта легковая машина может стать грузовой?
— Потому что здесь есть клетка для перевозки собак, понимаешь?
Господи, помоги!
— Это не твоя машина?
— С чего ты взяла! — Остапко совсем разнервничалась.
Впервые слышу, что не ее.