Едва Мирей отошла, а Ле Биан поднес чашку к губам, в кафе быстрым шагом вошел какой-то человек. Он прошел мимо столика Ле Биана, неловким движением уронил газету прямо у его ног, наклонился за ней, а поднимаясь, шепнул ему на ухо:
— Через полчаса за горячими ваннами.
Берлин, 1938
Дорогой Жак.
Природа не одарила меня здоровьем физкультурника. В школе мне даже пришлось вытерпеть из-за этого немало насмешек, но со временем я обрел, как я думаю, настоящую душевную силу. Я родился в 1904 году в Михельштадте, в Гессене, и хорошо помню, какую нужду терпели мы во время войны. Чтобы забыть о тяжких буднях, я читал истории про рыцарей, сражавшихся со страшными драконами и освобождавших своих красавиц. Уже в те времена Средние Века влекли меня.
Позже, поступив в университет, я, само собой, избрал занятия литературоведением. Я всегда чувствовал в себе влечение как к германскому миру, так и к латинскому. Это выразилось в выборе специальности: романистика, — и в постоянно крепнущем интересе к древним германским сказаниям. Я обожал Рихарда Вагнера, а самым моим любимым произведением стал его «Парцифаль».
Опера Мастера, естественно, привела меня к великому Вольфраму фон Эшенбаху и к теме поиска Грааля. Я с воодушевлением решил сделать ее темой своей дипломной работы. После некоторых разысканий и встреч со специалистами в этом вопросе мне даже удалось открыть кое-какие новые следы связей между трубадурами латинского мира и нашими немецкими миннезингерами. Точкой схождения этих двух миров, во всем, казалось бы, противоположных, мог быть только славный народ вестготов, населявший в те времена юго-запад будущей Франции.
Впоследствии я попал в артистические круги Берлина, который тогда был интеллектуальной столицей Европы. Я посвятил свою жизнь литературе и театру. Берлин смеялся, пел и плясал до упаду, но легкомысленная столица не видела, как страждет Германия вокруг нее. Плоды отчаянного положения старались собрать коммунисты и национал-социалисты. Я же в те времена мало интересовался политикой. Ради заработка учителя иностранных языков я перебрался на жительство в Швейцарию. До сих пор помню, как я тогда был несчастен. Жизнь моя была угрюмой и тусклой, а я хотел добиться успеха, показать миру, как я талантлив и как много знаю. Увы: из газет, куда я посылал свои рассказы, я получал только отрицательные ответы. Чтобы переломить судьбу, непременно нужно было уехать.
Я приехал в Париж, и все переменилось. Я стал завсегдатаем «Клозри де Лила» — кабачка, в котором тогда встречались все умные люди, заехавшие в Париж. Там мне случилось встретить Мориса Магра, знаменитого писателя из Тулузы. Он с восторгом рассказывал мне про катаров, и прежде всего — про их тайны, до сих пор не нашедшие объяснения.