Шторм воет еще громче, требуя ответа на свой вопрос: кто боится меня? Ты — боишься? Безмолвным ответом служит пустота под окнами Гектора: кубинцы испарились, даже самые отчаянные проститутки. Одинокая патрульная машина едет вдоль окружной дороги, надеясь хотя бы на самый захудалый арест.
На моргающей навигационной карте Гектора «Гдыня» продвигается на северо-запад, в сторону Багамских островов, но постоянно корректирует курс. Как будто капитан не может держаться одного направления. Шторм тоже требует от него ответа. Где-то в другом месте на экране «Море тени» дрейфует на запад от острова Андрос.
Несложный подсчет — и Гектор знает ответ раньше шторма.
Точка пересечения находится где-то рядом с Ангильей.
На большом телеэкране, подвешенном под низким потолком офиса, вновь появляется фотография Якоба. Гектор смотрит на черно-белое изображение молодого Якоба Шталя, пытающегося увернуться от фотокамеры. Бет опять что-то говорит, но Гектор ее не слышит. Теперь пропавший сын преступника — единственное, что существует в его стремительно сжимающемся мире.
Все экраны на секунду гаснут, затем снова загораются. Несколько перехватчиков восклицают: «Вот черт!» и «Ни фига себе!» Антенны на крыше скрипят от ветра. Шторм требует к себе внимания. Но Гектор его тоже не замечает. Он напал на след.
Не прячься от меня, шепчет он стеснительному парню на экране. Я твой друг.
Мы скоро увидимся.
Плот пропускает воду.
Даже в темноте Якоб понимает, что это не просто растревоженная фантазия подсовывает ему новый страх. Он слышит тихий булькающий звук. Откуда-то просачивается вода, а значит, он не спасен, его гибель всего лишь отсрочена. Он хватает ведро, привязанное веревкой в углу, и собирается вычерпывать воду. Но медлит. Его ноги скользят по мягкому мокрому полу. Стоит ли расстегивать купол? — думает он, пытаясь представить, сколько воды может захлестнуть внутрь, если он попробует. Невидимые и по-прежнему кровожадные волны яростно швыряют плот из стороны в сторону, но он остается на плаву. Якоб садится обратно в соленую воду, доходящую теперь до пояса. Его тело не успевает ее согреть. Я всегда мечтал о приключениях, думает он и вызывает в памяти свою любимую карту. Бесконечный горизонт. Он закрывает глаза и вспоминает, как впервые влюбился.
* * *
— Ты идешь? — кричал ему снизу брат, ждущий в компании пары друзей. Они еще были совсем дети. — Игра через полчаса начнется, а нам еще надо зайти за Джимми и этой, как ее.
Дальше они переговаривались шепотом, и Якоб понимал, что его позвали с собой из вежливости. Характерное бормотание, означающее, что они потом будут обсуждать его за спиной. Ботанов никто не любит, даже братья.