– Какой части?
– Обоз пулеметной роты.
– Какой взвод?
– Первый. Ты что, не знаешь возчиков собственной роты?
– Мгм… да. Спрашиваю черт-те что.
– Чего спрашиваешь?
– Иди ты…
– Чего это ты так вызверился?
– Да пошел ты к черту.
С командного пункта явился Миелонен.
– Отправляемся снова атаковать, ребята.
Никто не сказал ни слова, лишь понурили головы. Суп был еще не готов. Они привесили ведро к шесту и взяли шест на плечи. Может быть, еще удастся доварить суп при первой же передышке между боями.
I
– Вот сколько осталось до Петрозаводска. – Грязный, с черным ногтем палец показал ведущую к городу дорогу на карте Восточной Карелии, купленной в ларьке при солдатской столовой. – Вот тут Матросы. Потом Половина, а потом Вилга.
И Пос Рудан, хи-хи. И колхоз "Третий решающий". И деревня Красный Пахарь, хи-хи-хи.
Ванхалу бесконечно забавляли географические названия Восточной Карелии, звучавшие так необычно. Особенно смешными казались ему новые, придуманные коммунистами названия деревень. Почти такими же смешными, как лозунги финской военной пропаганды.
– Нам только бы попасть в Петрозаводск, а там мы две недели никуда не будем двигаться, – сказал Рахикайнен.
– Но ведь война на этом не кончится, – возразил Рокка. – Ты, наверное, думаешь, это такой важный город, что если взять его, то и вся Россия рассыплется? Нет, на Петрозаводске свет клином не сходится.
– Ну и пусть. А мы дальше не пойдем.
– Точно, не пойдем.
– Да ни за что.
– Уж это факт.
– Ну нет так нет. Дальше Петрозаводска ни шагу.
По-поу-поу-поу… уууу… ууу…
"Вперед шагом марш!"
Па-па-па-па-па…
"Санитары-ы…"
Па-па-па-па-па…
Их одежда была изодрана, обувь тоже. Морщины на лицах стали резче, но были едва заметны под грязью и щетиной пробившихся юношеских бородок. Они отупели, и ничто их не трогало. Ворчание и ропот раздавались теперь редко. Мрачные и молчаливые, слушали они объяснение новой задачи, в то время как тела их еще дрожали от усталости, накопившейся при выполнении старой. Где- то там впереди Петрозаводск. Он был их главной целью. Казалось, все их проблемы разрешатся сразу же, как только они туда попадут. А если и не разрешатся, все равно дальше они не пойдут. В таком настроении они напрягали последние силы. Петрозаводск, Петрозаводск – вот тот золотой город, к которому они стремились, как паломники, принимая муки и страдания.
Их полк, считали они, имеет исключительное право остаться в городе после того, как им овладеют. Надо полагать, эта же мысль жила во всех наступающих на город полках, и в каждом ее обосновывали одинаково: