– Посмотрите на эти бедра, – сказал Рахикайнен, едва майор отошел. – Как она выступает, загляденье, да и только! Но простому солдату тут надеяться не на что. Росточек сантиметров сто шестьдесят, а сколько сладости на них приходится, братцы. Но Рахикайнену ничего этого не достанется. Разве это справедливо? Одним с лишком, другим ничего.:
– Легкий походный матрас, модель восемнадцать, – сказал кто-то.
– Был бы я генерал, я бы устроил со всеми ними бордель, – продолжал Рахикайнен. – А билеты раздавал бы по солдатскому жалованью.
Эта мысль так увлекла его, что он почти серьезно добавил:
– Какие дела можно было бы проворачивать с этими билетами!
– Ха-ха-ха! Уж Рахикайнен развернул бы дело! Покупать – да, покупал бы. Но чтобы он их продавал – этого, братцы, вы бы не дождались.
Тем временем появился Риитаоя с ящиками патронов. Покраснев и улыбнувшись своей детской улыбкой, он сказал:
– Там на перевязочном пункте, у дороги, лежат мертвые. И Кауконен среди них. А еще человек десять из второй роты. Священник разламывал их личные знаки. Знаки на случай смерти И лошади там же, убиты снарядом. А еще несколько солдат из обоза. И один раненый, так тот все кричал: «Простите… простите…» Кричит, а потом остановится и начинает говорить страшные вещи, а потом опять кричит…
Лехто вне себя от ярости отвернулся от Риитаои, но остальные смотрели на него добродушно. Его наивность отбивала охоту глумиться над ним. Рахикайнен спросил:
– Какие страшные вещи?
– Боюсь сказать.
– Умирающий не боится, а ты боишься?
– Иисус Христос… сатана…
Риитаоя вновь засмущался, выговорив эти слова, но Рахикайнен беспечно сказал:
– Видать, для верности просил прощения у обоих.
– Не говори так. У санитаров были слезы на глазах.
– Слезами тут не поможешь, здесь нужна грубая солдатская песня.
Тут появился Миелонен и крикнул:
– Готовьтесь!
– К чему?
– А к походу. К походу!
– К какому походу? Куда мы идем?
– Атаковать, атаковать. А ты думал куда? Домой?
– Не может быть! Господи, неужто мы единственный батальон у финской армии?
– Теперь не наша очередь!
– Мы свое выполнили. Пускай теперь идут другие части. Куда девались солдаты из резервного полка, те, что шли сюда?
– Я не командир полка. Я младший сержант. Но таков приказ сверху.
– Это майор зарабатывает себе повышение. Чертов вояка! Наверно, опять просил, чтобы поставили нас вперед.
Хиетанен тоже был недоволен, однако положение заместителя командира взвода обязывало его принять какие-то меры для выполнения приказа. Он недолго раздумывал над тем, что сказать солдатам, здравый смысл подсказал ему верные слова. Конечно, юмор, которым он воспользовался, был юмором висельника, но все-таки он был наиболее подходящим в этой ситуации.