— Не трудитесь, Тиму, мы не голодны, — остановил его Валленштейн.
— Тогда чем могу служить вам?
— Во-первых, нам необходимо встретиться и переговорить с нашим общим другом господином Штейном, чтобы выяснить до конца события последних двух суток. Мы можем его видеть?
Коля растерялся:
— А его нет.
— То есть как нет?! — Валленштейн с фон Гетцем переглянулись.
По их удивлению и тревоге в голосе Коля уловил, что велась большая игра. Вел ее Штейн, и с его исчезновением порвалась какая-то важная нить. Настолько важная, что затронула его, обвила петлей и связала с фон Гетцем и Валленштейном в один пучок.
— Он ушел, — пояснил Коля. — Насовсем.
— Когда? — упавшим голосом спросил Валленштейн.
— Вчера. Вернее, уже позавчера. Звал меня с собой, но я не пошел с ним. А что случилось?
— Поставьте чайник, Тиму, — вздохнул Валленштейн. — Мы вам сейчас все объясним.
Коля пошел на свою кухоньку, чиркнул в темноте спичкой, открыл газ на плите и поставил чайник.
— Что все-таки случилось? — снова спросил он, вернувшись.
— Сталин подписал договор с Черчиллем, — ответил Валленштейн со своего табурета.
— Это я знаю, — кивнул Коля. — Олег Николаевич переводил мне английское радио.
— Тиму, — повернулся к нему Валленштейн. — Вы поняли, зачем мы у вас собирались?
— Ну конечно! Вы хотели заключить мир между Германией и Советским Союзом, — просто объяснил Коля.
— Вы не поняли, — вздохнул Валленштейн. — Еще неделю назад заключение такого мира было возможно, а шесть дней назад даже разговоры о таком мире потеряли всякий смысл, и он остался несбывшейся мечтой. А коли так, то Штейн и фон Гетц стали больше никому не нужны. Штейн, вероятно, понял это раньше нас, потому и сбежал, а фон Гетц был позавчера арестован. Только по счастливой случайности мы сейчас имеем удовольствие беседовать с вами в ожидании хорошего чая. Кстати, у вас уже кипит чайник.
Коля все так же в темноте сходил на кухню и через несколько минут вернулся с подносом, на котором стояли три чашки, дымящиеся изумительным ароматом. Швеция, не вступая ни с кем в войну, имела возможность импортировать чудесный чай из Англии.
— Когда он ушел?
— Тридцать первого, в обед.
— Смотрите, Конрад, как все сходится! — Валленштейн и фон Гетц повернулись друг к другу. — Утром вас арестовывают, днем уходит в неизвестном направлении Штейн, а вечером эсэсовские ублюдки хватают меня. И все в один день! Значит, у русских такой же переполох, как и у немцев!
— Если за мной так быстро прислали этих мордоворотов Кользига и Бехера, то, значит, сейчас русские будут ловить Штейна? — предположил фон Гетц.