Я отпустил ее руку и подошел к Глену, схватив таким же образом его конечность.
– Объяснять ничего не буду, сразу вопрос: после Лары у тебя женщины были?
– Нет, – твердо ответил он, глядя мне в глаза, а я почувствовал: врет!
– Ты боишься женитьбы?
– Нет.
– А Лару ты боишься?
– Нет.
– А сбежал почему?
На следующий вопрос я и не ждал короткого ответа, я же не детектор лжи, мне нужно было узнать причину. Глен уставился в пол, а потом выдавил:
– Мне так друзья сказали сделать…
– Хорошие у тебя друзья, – усмехнулся я. – Вот, научили тебя трусости, а ты оказался таким способным учеником… Последний вопрос: ты любишь Лару?
Глен посмотрел на девушку, которая все это время глядела на него. Лара, встретившись с ним взглядом, гневно фыркнула и демонстративно отвернулась, а парень мрачно ответил:
– Нет.
Я отпустил его руку и встал посередине комнаты, глядя на обоих.
– Мне все с вами ясно. Отвечали вы хорошо, честно. Но почему на последние вопросы я не услышал правду в ответ? Что с вами? Стыдно или страшно?
Глен и Лара удивленно посмотрели друг на друга, а я продолжил:
– Значит, для вас важнее советы окружающих, чем собственные чувства? Вы ведь уже взрослые люди, так начинайте жить по уму!
Молодые взглянули на меня с удивлением.
– Да-да, именно по уму! Разве ты маленький ребенок, что бежишь от ответственности, а, Глен? А ты, Лара? Для тебя что важнее, чтобы твоя мать получила деньги от меня или счастье со своим любимым?
Я стоял и смотрел на них, стоявших рядом и не решавшихся подойти друг к другу. Ну и что теперь, мне за них всю работу делать? Хотя… вот Глен сделал нерешительный шаг к девушке, а та в ответ кинулась к нему на шею, заливаясь слезами и твердя:
– Почему? Почему?..
– Прости меня, – шептал Глен, крепко сжимая ее в объятиях. – Прости, любимая…
Так, нужно сваливать отсюда, а то меня так сильно накрыло их чувствами, что того и гляди разрыдаюсь прямо здесь. Вот, уже и в глазах защипало…
Я постарался отгородиться от эмоций молодых, нежно целующих друг друга, а затем вышел, тихонько притворив дверь за собой. На улице меня уже поджидала заинтересованная толпа, которая с восхищением слушала мать Лары. Мои ребята стояли неподалеку с мрачными лицами, прикидывая, как будут сопротивляться разгневанным сельчанам, которые сейчас будут насильно женить их сослуживца. А женщина толкала гневную речь, она призывала не выпускать «подлого труса» из деревни, пока он не женится на ее дочке или пока не выплатит достаточную компенсацию. Я подивился, как это я так точно угадал причину девичьего вранья, и подошел к женщине. Увидев меня, она замолчала, а я громко обратился к ней, чтобы всем было слышно: