Ну да, ведь мы с Алоной частенько на русском общались, машинально переходя на него, когда у сестренки что-то не выходило, и она принималась сквозь зубы материться. Мастер наконец закончил свою речь и подытожил:
– А теперь я задам вопрос. Алекс, ты маг?
– Да, – просто ответил я.
Зачем, интересно, была такая преамбула, чтобы узнать это?
– А зачем тогда тебе все это нужно? – спросил Лин.
– Магов очень многие не любят, боятся и ненавидят, – ответил я, выбрав самую понятную причину моего обучения. – А воину будет проще находить с разумными общий язык.
– Я все еще не понимаю. Ведь тебе можно было просто набросить на себя любую личину. К чему тогда становиться воином?
– Не понимаете, значит, и не поймете. Я просто не смогу объяснить вам все причины моего поступка. Просто знайте одно: мне это было необходимо.
Не стану же я ему объяснять, что даже не знаю, как набросить личину. А остальные причины моего обучения так и вовсе покажутся ему смехотворными. Рассказывать же, что в качестве мага представляю собой печальное зрелище, я вообще не собирался.
– Что ж, – вздохнул мастер. – Мне больше нечего тебе дать. Ты закончил свое обучение и волен идти куда заблагорассудится. Носи с честью титул мастера рассветной школы!
– А много мастеров вы уже обучили? – спросил я просто из любопытства.
– За все пятнадцать лет, что существует моя школа, только шестеро смогли добиться этого высокого титула. Остальные так и остались со званиями учеников, прекратив обучение.
Да-а-а… Вот это показатель! Повезло мне, что Кариэль дал такую рекомендацию.
Мастер поднялся с кресла и полез на полки шкафов. Покопавшись там немного, он достал кинжал, в котором я узнал клинок моего учителя магии. Протянув его мне, мастер заявил:
– Ты закончил обучение раньше, чем прошел оговоренный срок. Этот клинок я не смогу взять как плату.
Я не стал отказываться и принял кинжал из рук Лина. Пригодится еще, ведь у меня осталось едва ли полсотни монет.
– Благодарю, мастер, и желаю вам прилежных учеников и крепкого здоровья!
Я поклонился и пошел собирать вещи, так как больше оставаться в школе не имело смысла. В комнате я переоделся в свою одежду, оглядел себя с брезгливостью и подумал, что гардероб нужно срочно обновить. Старые сапоги с дырками с трудом налезли на ноги, за долгое время привыкшие к просторным чешкам, а рубашка выглядела так, будто ее месяца два использовали в качестве половой тряпки. Свои длинные волосы я собрал на затылке и завязал веревкой, обнажив остроконечные уши. От кого теперь прятаться? Собрав свои сумки и засунув всю оставшуюся наличность в карман, я нацепил оружие, почувствовав его привычную тяжесть, закинул на плечо сумки с луком и отправился на конюшню. Там я оседлал свою лошадку, изрядно располневшую за зиму, и вывел ее на улицу.