Так мы мотались кругами, снимая дубль за дублем, изображая неземную любовь. Голова при этом кружилась, и ощущение тошноты не проходило.
Еще один потрясающий момент съемок. Если по режиссерскому замыслу на дворе стоит лето, то совершенно неважно, какое на дворе время года на самом деле.
Не знаю, может быть, снимать зиму летом даже прикольно, но мерзнуть зимой в летнем платьишке, да не где-нибудь, а самом центре Петербурга, у Ростральных колонн, когда ветер с Невы норовит сорвать с тебя последнюю одежку, было чертовски холодно.
Спрашиваю:
— Можно что-нибудь накинуть?
— Нет.
Как актер непрофессиональный по причине холода забываю текст. Значит, мерзнуть еще несколько дублей.
Когда я узнала, что предполагается продолжение сериала, я взмолилась:
— Виктор Иванович, убейте меня! Ну рассорились подружки, ушла и не вернулась, случилось что-нибудь… Освободите меня, пожалуйста!
Слава богу, обошлось без кровавых сцен моего прилюдного убийства. Виктор Иванович вышел из положения: так как на протяжении двенадцати серий я искала себе жениха, то в результате я его нашла. Мой жених оказался французом. Последняя моя сцена — улетаю в Париж.
Съемки заняли какое-то время, и хотя тогда мне казалось, что все это ужасно, если бы мне предложили еще раз где-то сниматься, то я бы, конечно, согласилась. Потому что теперь я понимаю, что актерский труд — совершенно изнуряющий изматывающий.
Теперь я, наверное, ко многому смогла бы отнестись иначе. С позиции опыта и знаний.
* * *
Думаете, мне было абсолютно все равно и я не пыталась сохранить Диму? Конечно, пыталась. Да еще как. Наверное, все психоаналитики и ведьмы Санкт-Петербурга знали о существующей проблеме. Другой вопрос, могла ли их практика мне помочь.
Вначале я, естественно, как все современные разумные люди, записалась к психологу. Вокруг так много проповедовали американский образ жизни, включающий личного психоаналитика, что и я не удержалась.
И вот, сижу я в кабинете доктора человеческих душ, а доктор — дамочка сорока с лишним лет, весом сто двадцать килограмм. Разумеется, с двойным подбородком, обкусанными ногтями и волосами, забранными в аккуратную блестящую кичку.
И этот дивный персонаж, рядом с которым я кажусь себе красавицей писаной, очень оптимистично мне заявляет:
— Абстрагируйтесь от ситуации.
Я, естественно, недоуменно спрашиваю:
— Как же мне от нее абстрагироваться? Не могу ведь я игнорировать факт его отсутствия или, например, присутствия в его жизни кого-то еще?
— Какая Вам разница — спит он с кем-нибудь или нет?
Чудесный вопрос, честное слово!