Теперь я поняла, почему ее платье было таким открытым и воздушным. Да, не повезло девушке!
На обед нам дали на тарелке нечто, похожее на сероватый склизкий блин.
— Что это за гадость? — спросила Тяка.
— Овсянка! — радостно сказала я, понюхав варево. Впрочем, чтобы догадаться что это, мне не обязательно было нюхать. Овсяная каша, забытая на плите в большом количестве воды всегда превращалась в подобную малоаппетитную массу.
— Я это есть не буду!
— Ну и зря, — сказала я, глотая кашу. На вкус она оказалась ничем не хуже моей собственной стряпни, в каше даже было масло. — До вечера больше ничего не дадут, будет у тебя желудок урчать.
— Не будет, я редко ем. Я питаюсь духовной пищей, — прошептала Тяка, вздыхая так, что грудь в ажурном платьице стала похожа на работающие кузнечные мехи. — Вам, предпочитающим земную пищу, этого не понять!
— Куда уж нам, — согласилась я.
— Отдай мне свою порцию, — попросила купеческая дочь с непроизносимым именем.
Я почувствовала досаду — я тоже хотела еще кашки, чего бы не набить желудок на дармовщинку.
— А кто хочет мою кашу? — спросила одна из девиц.
— И мой чай, он невкусный, без меда!
Слопав четыре порции каши и напившись чая, я почувствовала потребность прилечь — набитый желудок требовал горизонтального положения для процесса переваривания. Развалившись на верхней полке, я удовлетворенно срыгнула и подумала, что в тюрьме, в сущности, не так уж и плохо. Если бы еще пиво давали!
Вечером, плотно отужинав перловой кашей с малосольным огурчиком, я потребовала начальство. Начальство явиться не пожелало. Тогда мы с Виткой быстро организовали концерт — аккомпанировали тарелками и ложками тоскливым завываниям Тяки (которые назывались «душещипательные романсы о любви»). Стражники не долго выдержали высокое искусство и прислали небезызвестного капитана Анксе.
— Спокойно, девицы! — попросил он, вытирая пот с лысины.
— Мы требуем переговоров! — заявила я. — Иначе мы продолжим наш концерт!
— Нет, мы его усилим! — поддержала меня Блия.
Капитан вздрогнул.
— Какие ваши требования?
— Вы дадите мне справочку, что я сидела в тюрьме, а не прогуливала экзамен? — спросила я.
— Мне нужна теплая одежда! Ночью холодно! — закричала Блия.
— Дайте нормальной еды!
— Подушки!
— Одеяла!
— Чаю с медом!
— Перинку!
— Расческу!
— Почему в камере нет зеркала?
Капитан стражи кивал головой, потом не выдержал и сбежал.
— Девочки, готовься! — скомандовала Блия. — Поем «Плач по загубленной молодости»!
— Она длинная очень, я всех слов не знаю, — сказал кто то!
— Ничего, будем петь, пока помним, а потом начнем сначала!