Что ввязываться в эту склоку все равно придется, он понимал. Отказать губернатору он не мог. К выходу на пенсию Лисецкий обещал подыскать ему хорошее спокойное место в областной администрации. К тому же прокурор терпеть не мог генерала Лихачева, выходца из КГБ, который только и умел, что собирать всякие сплетни и доносить в Москву, через что прокурор сам однажды чуть не пострадал.
— Лихачев взял денег у Гозданкера, — теряя терпение, выговорил Храповицкий. Упоминание о деньгах, как ему казалось, должно было подогреть прокурора. — А теперь их отрабатывает. Прет напролом.
Прокурор фыркнул.
— Эка невидаль, денег взял, — возразил он. — А что, Лихачев у тебя не берет, что ли? Так уж, между нами? Берет, конечно. А видишь, все равно полез. Да бойко так! У всех на глазах! Ораву такую послал. Хоть бы мне сначала позвонил, я бы ему объяснил, как это делается. Так нет! Сам попер! Ведь знает, что ты с губернатором того... Дружишь. А видишь, не побоялся. Он ведь тертый калач, Лихачев-то. Просто так голову в петлю не сунет. Губернатор его еще на будущий год согласовывать будет. И вдруг вот вам. Получи фашист фанату! — Он прервался и покачал головой. — Нет, Владимир Леонидович. Тут не простой заказ. Тут — политика! — последнее слово прокурор выговорил с отвращением, понизив голос.
— Какая же политика? — удивился Храповицкий. — Я же политикой не занимаюсь! Мое дело бизнес.
— Ты-то, может, и не занимаешься, — согласился прокурор. — А кое-кто занимается.
Он кашлянул, огляделся по сторонам, как будто в его тесном кабинете мог случайно оказаться кто-то посторонний, и на всякий случай наклонился поближе к Храповицкому.
— Губернатор-то наш чего удумал? — зашептал он. — В президенты идти! Слыхано ли? И болтает об этом кому ни попадя. Вся область уже об этих планах знает. А в Москве-то не дремлют. Нет, — решительно покачал он головой, как будто Храповицкий настаивал на том, что состояние дремы является непременным условием жизни в Москве. — Не дремлют.
— Вы хотите сказать... — начал Храповицкий, пораженный.
— А ты как думал! — важно отозвался прокурор. — У них там свои планы. И тут — на тебе! Из Уральска! Губернатор! Нацелился! Как, по-твоему, понравится им там такое или нет? Вот ты сам поставь себя на их место.
— Ну не из Кремля же Лихачев приказ получил! — недоверчиво усмехнулся Храповицкий.
— Я так соображаю, что именно из Кремля. — снова вздохнул прокурор. — Решили маленько нашего осадить. Чтоб, как говорится, нюх не терял. Ему-то ведь по должности надо нос по ветру держать. А то вся рота, выходит, не в ногу, а он один самый умный. А подобраться, значит, удобнее всего через тебя. Вы же вместе все дела проворачиваете. На пару. Сын его у тебя работает. То, другое. Вот ты и выходишь без вины виноватый. Целят в него, а копают под тебя. Нароют что-нибудь и вызовут его в Кремль. Скажут: сиди тихо, не рыпайся, делай то, что мы скажем. Или сам понимаешь, чем закончится. Вот почему Лихачев так обнаглел! Сообразил теперь? Он поддержку за собой чует. Ему сказали: «Фас!»