В какой-то момент я размышлял о возможности тарана. Таранить лодку, рискуя получить значительные повреждения, было бы неразумно. Да и после трагической гибели „Харвестера“ нам было приказано не прибегать к этой мере без крайней необходимости».
«Что ты думаешь, Билл, — спросил я стоящего рядом Ридли (командира эсминца. — Р. Х.), — сможем мы протаранить ее как-нибудь деликатно? Немножко подтолкнуть эту жестянку на дно, не повредив при этом корабль?
„Попробуем, сэр“, — невозмутимо ответил он.
„Мы уже изрядно опустошили свой боезапас, а с конвоем еще предстоит долго возиться. Не хочется тратить снаряды на этого упрямого ублюдка“».
На самом малом ходу «Хесперус» приблизился к U-223 и легонько «стукнул» ее форштевнем. Лодка медленно перевернулась. Но, когда эсминец дал задний ход, на глазах изумленных англичан субмарина вновь приняла нормальное положение. Правда, сидела она так глубоко в воде, что Макинтайр решил — конец ее близок.
«Когда же мы немного увеличили расстояние, чтобы снова дать возможность артиллерии открыть огонь, лодка выпустила торпеду, которая прошла совсем рядом. Я невольно почувствовал нечто вроде уважения. Воистину бесстрашный и очень опасный враг!»
Поднявшись на мостик, капитан-лейтенант Вахтер понял, что лодка обречена, и с тяжелым сердцем приказал покинуть корабль. Двое первых матросов прыгнули за борт, один из них, раненый, тут же утонул, а другого волны отнесли от борта субмарины. И тут, к величайшему изумлению Вахтера, английский эсминец повернул и скрылся в темноте. Немцы бросились по местам и продолжили борьбу за живучесть корабля. Как одержимые они работали в течение двенадцати часов и спасли U-223. Через двенадцать дней воскресшая из мертвых, она прибыла в базу Сен-Назер во Франции.
Макинтайр поражался живучести и упорству немцев: «Если бы их история не подтверждалась самыми разными очевидцами событий, ей никто бы не поверил»[58].
Удивительной оказалась и судьба матроса, прыгнувшего за борт подлодки. Все в экипаже U-223 были уверены, что он утонул. Бедолага провел несколько часов в ледяной воде и уже потерял всякую надежду на спасение, когда рядом с ним всплыла субмарина U-359, подобравшая его. Нет! Чудеса все-таки бывают.
Утром 12 мая радисты на кораблях эскорта стали перехватывать массу немецких радиограмм. Вокруг конвоя кружило более 10 вражеских подлодок. Около полудня «Хесперус» установил гидроакустический контакт с одной из них. Макинтайр вспоминал: «Не успели операторы классифицировать отраженный сигнал, как я с удивлением заметил прямо по курсу перископ, рассекавший водную гладь. Я приказал установить взрыватели глубинных бомб на малую глубину. „Вечерняя звезда“ на полном ходу понеслась к противнику. Когда мы приблизились, перископ ушел под воду, но я на глазок определил удачный момент для атаки и сбросил глубинные бомбы. Был уверен, что лодка как минимум получила серьезные повреждения.