Бросалась в глаза единообразная форма одежды, что наводило на мысли об армии, правда, потом я передумал. Будь они настоящими военными, вряд ли бы столь вопиюще плевали на дисциплину. Скорее всего, это не остатки армейского подразделения, а какая-то военизированная группировка. Еще до глобального пушного зверька существовала тьма всякого рода подозрительных организаций, участники которых учились обращаться с оружием, навыкам выживания в условиях полной задницы и прочим не менее полезным вещам. Себя они называли «сювайверами», от английского survive, и стремились к одному – выжить, несмотря ни на что. Были у них свои «гуру», причем довольно авторитетные, но между проповедями в Интернете и реальными действиями лежит огромная дистанция, и спас ли кого из этих авторитетов заначенный запас тушенки, неизвестно.
У этих мужиков тоже когда-то снесло крышу на почве полного песца. Сначала они сколотили полувоенную организацию, которая постепенно превращалась в банду. Изучали специфическую литературу, стреляли, окапывались, устраивали схроны. Когда все началось, стройными рядами двинулись к ближайшему укрытию и оказались в метро. Там эти «мародеры» с легкостью подмяли под себя власть, но до поры до времени мирно сосуществовали с остальными станциями и не пытались качать права перед Генералом. Как жили остальные обитатели, мне неизвестно. Определенную безопасность от тварей с поверхности «сювайверы» могли обеспечить, но вот что касается всего остального…
Все это я узнал от наших сопровождающих, благо разговаривать нам не запретили и мы могли без особой опаски перекидываться друг с другом короткими фразами.
Я пытался проанализировать ситуацию, и выводы напрашивались неутешительные. Зря мы так легко позволили разоружить нас. Но что поделаешь, уже поздно и ничего не исправишь. Да и не владели мы всей полнотой информации.
Дозорные вдруг решили проявить гостеприимство. Нам принесли по граненому стакану, доверху наполненному мутной жидкостью. Отказаться было себе дороже, поэтому я с содроганием выпил отвратительно пахнущий самогон. Желудок едва не вывернулся наизнанку, голова сразу стала тяжелой, в ушах зашумело. Меня закачало, как камыш на ветру. А потом я закашлялся. Крепкая попалась, зараза!
Часовой, который принес это «угощение», довольно засмеялся и хлопнул меня по плечу:
– Это по-нашему! Не переживай, брателло, если еще захочешь, проси смело. У нас этого добра хоть жопой ешь. То есть пей, – поправился он.
– Да нет, спасибо. Повременю, – отказался я.
Остальные тоже не возжелали добавки. Самогон драл глотку не хуже напильника.