За парализующим страхом последовали молниеносные действия закаленных в боях солдат. В конце концов, все это было привычно — дело было лишь в опыте и инстинктах.
День наступил почти незаметно. Мы медленно двигались вперед, в любой момент ожидая появления русских танков. Гул битвы постепенно стих. Тишина после огненной бури безжалостной ночи навалилась на нас, словно ночной кошмар. Повсюду мы чувствовали безмолвную угрозу. В слабом утреннем свете стал очевиден масштаб разрушений на дороге, усеянной остовами машин. Куда ни глянь, перед нами разворачивались картины, с трудом поддающиеся описанию.
По опыту предыдущей ночи мы смогли примерно определить, в каком положении мы оказались. Русские танки гнались за нами, на флангах отмечалось усиление огня противника, а стук русских автоматов иногда раздавался в угрожающей близости от нас. Особых успехов мы не добились, но зато вновь обрели смелость и уверенность в себе.
Мы все еще находились в лесистой местности к югу от Берлина, и нам стоило повернуть на запад, если мы не хотели столкнуться с русскими войсками, наступавшими на Берлин.
За предыдущую ночь мы прошли почти двадцать километров. Сколько же страданий и смерти нам довелось увидеть, сколько русских заграждений пришлось прорвать. А что еще ожидало нас впереди, на пути на запад сквозь русские войска?!
Нужно было продолжать движение, перебраться через насыпь. Едва мы тронулись в путь, как на насыпи показался русский танк, устремившийся навстречу нам, стреляя из пушки и пулеметов. Мы среагировали молниеносно. Башня танка тут же развернулась в сторону насыпи. Огонь! Сразу же раздался оглушительный взрыв. Что-то черное и дымящееся разлетелось на куски. Металлические обломки взлетели выше верхушек деревьев. Когда дым рассеялся, оказалось, что это взорвался русский танк. Наш снаряд поразил боеукладку и топливные баки с расстояния не больше тридцати метров. Внутри танка гремели взрывы — это один за другим рвались снаряды.
На несколько минут наступила полная тишина. Потом мы вышли в охранение и приказали машинам двигаться за нами. Первый «юобельваген» двинулся к насыпи, въехал на нее, ревя мотором, и застрял на рельсах. В тот же миг застучал русский пулемет. Очередь хлестнула сбоку по насыпи и рельсам. Раненые солдаты со стонами покатились на землю.
Два наших танка подобрались к насыпи со стороны опушки и забрались на нее, задрав стволы к небу, а затем опустив их параллельно земле. Под прикрытием массивных корпусов танков около полусотни солдат, женщин и детей проскочили насыпь и укрылись в лесу на другой стороне. Нам оставалось только надеяться, что и те, кто остался позади, тоже смогут перебраться.