Мусульманское общество ал-Андалуса заплатило за эту победу довольно высокую цену. Йусуф подчинил своей власти все мелкие эмираты. Сопротивление отдельных правителей, объединившихся с кастильцами (теперь уже было совсем не очевидно, что лучше быть погонщиком верблюдов при аль-моравидах), было беспощадно подавлено. Толедо достался христианам, но к югу от реки Тахо уже ничего не осталось от предыдущих достижений Реконкисты. В мусульманских городах простые люди в приступе религиозного энтузиазма, подкрепленного недавними победами, приветствовали жестокую власть фанатиков-альморавидов. Прежние эмиры ал-Андалуса, которых новые хозяева считали безнравственными и порочными, были вынуждены удалиться в изгнание: кое-кто из них, например, севильский кади и поэт ал-Мутамид, умер в цепях (а вовсе не погонщиком верблюдов) в Африке.
С другой стороны, несмотря на варварство фанатичных стражей рибатов, годы альморавидского владычества, распространившегося от Тахо до Сахары, были отмечены миром и процветанием. Конечно, поначалу немногочисленные крупные сражения были кровавыми, а репрессии — жестокими: однако затем новые хозяева, неукоснительно придерживаясь Корана, ограничились только легким налоговым нажимом на муслимун и диммий. При альморавидах стали развиваться города: выросла еще одна столица — Марракеш, основанный в 1062 году по приказу Йусуфа ибн Ташфина, достиг расцвета Фес. Новые правители поддерживали торговлю и ремесло, которые набирали обороты в таких городах, как Тлемсен или Сиджильмаса в Африке и Альмерия в Испании. В Альмерии в производстве шелковых тканей было занято примерно восемьсот человек; там насчитывалось около девятисот постоялых дворов (хан), а также складов товаров (фундук); имелись многочисленные мастерские по обработке металлов, а в порт заходили корабли из всех средиземноморских стран ислама. Повсюду были в цене золотые монеты, отчеканенные на монетных дворах альморавидских городов (на Западе их называли маработтины). Не следует также думать, что мистицизм стражей рибатов подавлял интеллектуальную жизнь: напротив, теологические и юридические споры в то время были весьма оживленными. Библиотека и медресе Кордовы переживали необычайный расцвет, какого не знали даже во времена халифов; это, в свою очередь, дало мощный импульс культурному развитию, плодами которого, начиная со следующего века, воспользовался даже Запад.
Между тем завершился земной путь Родриго Диаса де Вивара. Как повествует кастильская поэма «Песнь о моем Сиде», великий воин умер в Валенсии 10 июля 1099 года, ровно за пять дней до того, как по другую сторону Средиземного моря в Иерусалим вошли вооруженные паломники-франки — «крестоносцы». Согласно легенде, свою последнюю битву Сид выиграл уже после смерти, поскакав из ворот осажденного города навстречу маврам, которые при виде его пустились в бегство: верный конь Бабьека нес в седле своего набальзамированного хозяина, который держался прямо благодаря привязанной к его спине деревянной доске. Тем не менее Йусуф, не раздумывая, напал на Валенсию. Надо сказать, что город долго сопротивлялся, однако в начале мая 1102 года король Кастилии, осознав бесполезность дальнейшей защиты, был вынужден оставить его. Вдова Родриго, донья Химена, увезла из города останки мужа, чтобы предать их родной земле в Бургосе.