Райли с ужасом взглянула на него:
– Ты не сказал ей, что я ранена, верно?
Вьятт не пытался темнить.
– Твоя мать попросила сообщить подробности, и я сообщил. Она посылает шефа в больницу навестить тебя, поэтому тебе следует поторопиться туда.
Райли со вздохом закрыла глаза.
– Ненавижу тебя, – сказала она бесстрастно.
– Ну и я тебя ненавижу, – ответил он с улыбкой. – Теперь ложись в эту чертову каталку, пока медработники не состарились.
Жалобно вздохнув и ворча под нос, Райли при помощи Сэма перебралась с дивана на каталку.
– Я говорила тебе, что здорова. – В ее голосе звучало торжество, когда она повернулась к Сэму после получения выписки из больницы примерно через четыре часа.
Эта женщина неисправима.
– Им нужно было зашить резаную рану на твоем затылке. Когда налагают пятнадцать швов, это не значит, что со здоровьем в порядке, – сказал Сэм, помогая ей встать с больничной койки. Он отодвинул для нее занавеску.
Райли пренебрежительно пожала плечами:
– Мне было хуже, когда Фрэнк избил меня за насмешки. Тогда мне было десять лет, – сообщила она Сэму.
Сегодняшний вечер был поучительным. Если она и сомневалась, то теперь получила неопровержимое доказательство того, как быстро распространяются вести в семье Кавано. Едва они с Вьяттом прибыли в больницу, как последовала первая череда посетителей. Больница превратилась на время в место паломничества. Сюда приходили ее сестра и братья, сводные братья, мать и отчим, справлявшиеся о состоянии ее здоровья. Вскоре после этого нагрянули другие посетители. Не пришла только жена Закка, но ей поручили остаться со спящей Лайзой, чтобы Лайла могла пойти и убедиться собственными глазами в том, что ее младшая дочь действительно в полном порядке, как и утверждала.
– Больница – самое подходящее место для семейного единения, – заметила Райли в разгар наплыва посетителей, представлявших семью Кавано. Она почувствовала себя неловко, когда стала причиной беспокойства матери и всех других родственников, вставших с постелей, чтобы посетить ее в больнице среди ночи.
Удовлетворившись, что пострадала лишь «крепкая голова Райли», как выразился Фрэнк, посетители еще оставались некоторое время в больнице, прежде чем покидали, наконец, помещение.
– Так как твоя голова? – спросил Сэм, взяв ее за руку.
Райли коробило от сознания того, что она на первых порах почувствовала себя слабой. Но с каждым шагом она приобретала больше уверенности в походке, становилась немного сильнее.
Молодчина, Райли, – поддерживала она себя, сознавая, что в последний раз, когда она произносила эти слова, они не соответствовали действительности. Но кровотечение остановилось и рану зашили, поэтому завтра она продолжит работу, как прежде. Только вот головная боль еще досаждала.