Стебельком стояла средь дорог,
А душа твоя была антенной,
Чутко принимавшей каждый вздох.
И куда бы мы ни уезжали,
Ты внимала нам издалека.
Голубые, розовые шали…
Мамина зовущая рука…
…Сколько б лет с тех пор ни пробежало,
Все равно мне видится во сне
Рукоятка белая кинжала
Рядом с белой шалью — на стене.
Через жизнь прошли две эти вещи.
Спрятан мамой в сундуке кинжал…
Не кинжал мне был отцом завещан —
Свой пандур отец мне завещал.
Только лишь коснусь я струн пандура,
Возникают мамины шаги.
Смерть отца… Прощальный вечер хмурый.
Слабый голос: «Маму береги!»
И когда заслышу эту речь я,
Дрожь проходит с головы до ног…
Мама!.. Не сумел тебя сберечь я!
Как же так — тебя я не сберег?!
Над плитой могильной спину горбя,
Я взываю к сердцу сыновей:
— Знайте, люди, нет страшнее скорби,
Чем расстаться с матерью своей!
Трудно жить, навеки мать утратив,
Нет счастливей вас, чья мать жива!
Именем моих погибших братьев,
Вслушайтесь — молю! — в мои слова!
Как бы ни манил вас бег событий,
Как ни влек бы в свой водоворот,
Пуще глаза маму берегите
От обид, от тягот и забот.
Боль за сыновей сильнее мела
Выбелила косы добела.
Если даже сердце очерствело,
Дайте маме капельку тепла!
Если стали сердцем вы суровы,
Будьте, дети, ласковее с ней.
Берегите мать от злого слова,
Знайте, дети ранят всех больней!
Если ваши матери устали,
Добрый отдых вы им дать должны…
Берегите их от черных шалей!
Берегите женщин от войны!
Мать уйдет, в душе оставив рану.
Мать умрет, и боли не унять…
Заклинаю: берегите маму!
Дети мира, берегите мать!
Чтобы в душу не проникла плесень,
Чтоб не стала наша жизнь темна.
Чтобы не забыть прекрасных песен,
Тех, что в детстве пела нам она!