- Мое усердие здесь ни при чем, - возразил я.- Мне ничего другого не оставалось. Посуди сам. Ведь от прежнего обвинения, выдвинутого против наших солдат, ничего не осталось. Зато совершенно неожиданно возникла версия, что Королькова убил Глебов и с оружием его и своим перекинулся к немцам. Убийство однополчанина, да еще при наличии отягчающих обстоятельств - это не шутка. Надо было это чем-то подтвердить либо опровергнуть. Из всего этого и нашелся только единственный выход...
Алексеев не мог успокоиться:
- Так ведь все могло закончиться весьма и весьма плачевно?
- Ты прав, - подтвердил я. - Да только всегда надо не забывать одного: на войне может быть всякое.
Высказавшись так, я поймал себя на том, что повторил сказанное полковником Шахназаровым слово в слово.
Еще я добавил:
- Хочешь верь, хочешь не верь! Я по-настоящему счастлив и, скорее всего, дело прекращу, но уже с полным основанием и чистой совестью.
Разговор с капитаном Алексеевым на меня подействовал. И, разумеется, я уже не мог не подумать о том, что за свое самовольство от нашего прокурора получу взбучку. Так и вышло. Лишь стоило мне переступить порог его кабинета, как Прут тотчас обрушил на мою голову не совсем приветственные слова:
- Мальчишка! Выдумщик! Авантюрист!
Прут прокричал и еще что-то. Раздраженно заявил, что никогда с такими фортелями дела не имел. Не удержался и от угрозы за самовольный выход на сопредельную территорию немцев отстранить меня от занимаемой должности.
Да только я на все это внешне никак не прореагировал, молча стоял перед ним. По возрасту наш прокурор был чуть ли не вдвое меня старше. У него за плечами были и опыт, и долголетняя военная служба. На его погонах старшего офицера было по две звездочки подполковника юстиции, тогда как у меня не было еще ни одной. И конечно, в минуты гнева, как я считал, он имел право и отчитывать меня.
В конце концов он, очевидно, почувствовал, что встретил меня как-то не так, и, погасив грозную направленность своих слов, уже в более спокойном тоне спросил:
- Чего молчишь, не нравится?
Тогда я присел на свободный стул у его стола (чего до этого он не предложил мне сделать) и, будто отмахнувшись от всего выслушанного, проговорил:
- Вам известно, что по моему настоянию и с моим участием был обнаружен труп младшего сержанта Королькова, без меня не обошлось и вызволение из плена солдата Глебова. Теперь в их деле все стало на свои места. Разве этого недостаточно?
Теперь промолчал Прут. По-видимому, он понял, что перегнул палку, и примирительным тоном произнес: