В Японии водоросли издавна входят в пищевой рацион. Известно, что ацтеки употребляли их для приготовления вкусного блюда, напоминающего сыр, которое и сейчас распространено в Латинской Америке. Вьетнамцы делают из морской капусты и хлореллы супы, приправы и мармелад. Очевидно, современная биохимия сможет сильно расширить ассортимент этих блюд.
Водоросли выращивают на мелководье, в искусственных траншеях, просто в полиэтиленовых трубах, куда легко вводить удобрения. В природе насчитывается десять тысяч видов водорослей, а путем селекции с помощью генной инженерии можно вывести сорта с совершенно фантастическими возможностями.
Очень успешны были и опыты по искусственному разведению моллюсков и ракообразных. Воздействие повышенных температур значительно ускоряет этот процесс, увеличивает его эффективность. Пересаживая связки раковин на зиму в подогреваемые бассейны, можно заставить моллюсков размножаться круглый год.
Даже речную форель, которая никогда не была промысловой рыбой, удалось развести в холодных водах океана.
В 1945 году в Японии построили первый подводный рыбоводческий завод. На глубине двадцати метров установили особые клетки, обтянутые нейлоновой сеткой, в которые поместили мальков лосося и форели. Через выходящую на поверхность трубу мальков кормили сечкой из сардины. Результаты оказались настолько блестящими, что японцы уже приступили к строительству таких заводов на глубине тридцати и даже пятидесяти метров. Один из них будет сооружен совместными усилиями советских и японских специалистов на юге Сахалина.
В будущем не понадобятся даже нейлоновые клетки. Заводскую территорию можно будет оградить ультразвуком или дырчатыми трубами, которые создадут «стены» из мелких пузырьков воздуха.
Охрану рыбных стад можно поручить и дельфинам. «Подводные овчарки», как показали многочисленные опыты, хорошо понимают, что хочет от них человек.
Вероятно, в ближайшие десять лет люди освоят прибрежные районы, ограниченные глубинами в сто метров, и создадут опорные пункты на глубине не менее трехсот метров. Такое расширение обитаемой зоны плюс аквакультура действительно превратят океанское дно в фабрику изобилия.
Как не похожи эти бегло набросанные картины на голубую пустыню, куда навсегда ушел Ихтиандр! Даже жемчуг, который должен был добывать для хищника Зу-риты человек-рыба, выращивают теперь искусственным способом! Но странное дело! Это ничуть не мешает нам наслаждаться пленительной историей юноши, которому рыбьи жабры подарили необозримый причудливый мир. В чем тут секрет? Почему ни изменившиеся научные представления, ни само всевластное время оказались не в силах разрушить очарование беляевского вымысла? Что заставляет нас вновь и вновь возвращаться к роману?