Вот и не боялся уже ничего Левчук-фейерверкер.
Следующее утро выдалось омерзительно солнечным. Жизнерадостно кудахтали куры. Маленький сопливый ребенок под присмотром такой же сопливой сестры копался в земле. Продравшие глаза повстанцы рыскали по селу в поисках офицеров. Может, кто спрятался? Крысюк привел себя в относительно приличный вид - сапоги от глины отчистил, солому из башки трещащей вычесал, и решительно пошел в церковь.
Перекрестился неумело, на священника зыркнул.
- Можете две свечки за упокой поставить? Антону и Андрею? От карбованец, на свечки.
Дождался, пока умилившийся отец Варсонофий просьбу выполнит, перекрестился еще раз и медленно вышел.
Палий сидел на крыльце. Для лузганья семечек было рановато, курить байстрюк не научился. Просто сидел и грелся на солнышке.
- Поставил? Сам?
- Попу сказал, он и ставил.
- Правильно, - байстрюк почесался,- фамилий не назвал?
- Я шо, совсем дурной? И так карбованец потратил.
- Куркуль.
- Голота неженатая.
- На такое дело карбованца жалеешь.
- Если б ты им динамиту купил, штаб подорвать, вот тогда дело верное.
- А если один опоздает, а второй выйдет? Только динамит споганим.
- Динамит ему жалко! - Крысюк плюнул, вскочил с крыльца. Як воно дурне, так и разговаривать с ним нету никакого смыслу. Якименко на него нет, он бы этому вылупку быстро объяснил бы, что да как.
На улицу высунулся этот студент, с козьей ножкой в зубах. Один безмозглый, второй - безрукий. Хоть до хаты дезертируй! Трохим с ведром пошел куда-то. Сменил-таки тельняшку на гражданскую одежду. Напялил железнодорожный мундир и довольный. Что тогда - пугало огородное, что сейчас. Клеши грязные, ноги еще грязнее. И патронташами обмотался, что твой цейхгауз.
- Тут кто-то кому-то обещал ноги поломать, если этот кто-то немедленно не начнет выполнять обязанности санитара, - студент подошел ближе, чтоб не орать на все село,- потому что я сидел с утра. И от еще одного анекдота про Сару я кого-то прибью.
- Так не рассказывай, - Крысюк вытряс из кисета остатки табака и выудил из кармана гимнастерки последний клочок деникинской листовки,- покурю да пойду.
- Да не я! Я б после такого без сознания бы до сих пор лежал, а рыжий - анекдоты травит.
- Что не Константин, то живучая сволота. Да и перед этим кавуноедом скулить ему неудобно. А заодно - у нас командир еще есть?
- Есть, есть. Хлебал рассол и приставал к попадье.
Крысюк покрутил пальцем у виска. Плохая тут самогонка, что и говорить. Да и ситуация такая же. Половина отряда на том свете галушки в раю ест, раненых многовато для быстрого отступления. А надо ж еще кому-нибудь в Малую ехать, может там кто вычухался. Шульгу пускать опасно, он в степи не ориентируется. Лес или болота - это да, он там кумекает, а степь - он уже один раз благополучно от красных дезертировал, потому что не понял, куда ехать обратно. Вот и нарвался на красных, хорошо еще, что зубы им заговорил, да еще хорошо, что все эти лайдаки нашли белых. Тут уже не до выяснения стало. "Он шел на Одессу, а вышел к Херсону", как брякнул один из этих студентов. Странные они, даже для городских. Тот, слепой, говорит, что бухгалтер, а на счетах поделить не может, второй вроде инженер. Господи, если ты есть, пусть это чучело городское кроликов разводит, на продажу. А то точно чего-то не так сделает и будет катастрофа.