– Он не мой брат, он не климовский, – четко сформулировала Лиза.
– Брат – это только слово.
– Ошибаешься, это вопрос крови, – в глазах ее мелькнуло высокомерие, сменившееся снисхождением. «Тебе никогда меня не понять, ты ведь тоже не климовский», – прочел Алехин. На самом деле то, что Кен принял за снисхождение, было совсем другим чувством. Лиза, обессиленная и не готовая спорить, просто вяло отбивалась, а тут внезапно заметила пронзительно голубые глаза своего друга. Он сидел напротив света, и глаза, казавшиеся обычно серыми, светились так, будто были нарисованы на компьютере. Она хотела сказать ему об этом, но осеклась, потому что Кен встал, достал сигарету и закурил. На свое волшебное место он не вернулся.
– Ну, конечно, Лиза, это вопрос крови, – раздраженно продолжил он, – вашей бело-сине-красной крови. Увы, во мне тоже нет ее ни капли.
– Я не об этом, глупый. Папа особенный, Иван был совсем на него не похож.
– Полина тоже не похожа. И тем не менее она, судя по всему, получит все.
– Отнюдь, милый, согласно папиному завещанию основное состояние получу я. За мамой, Светланой Петровной, Леной и Полиной закреплены внушительные суммы на их содержание. Долю Ивана, вероятно, получит Светлана Петровна.
– Интересно, а ты уверена, что Федор Алексеевич не изменил завещания? Ведь Полина ждет мальчика.
– Папа ничего об этом не говорил, хотя он никогда не ставил никого в известность о своих действиях. – Она посмотрела в потолок, вероятно, пытаясь что-то представить про своего отца. – Он не испытывал сомнений, ему не нужно было знать, что думают другие. Его мозг работал как компьютер, перебирая за доли секунды все возможные сценарии и останавливаясь на единственно верном. Он никогда не обременял себя объяснениями для других. Он просто повторял: «Я так решил. В этой фразе главный член предложения – местоимение «я».
– Представим на секунду, что за событиями последних дней стоят именно деньги. В вашей семье все заинтересованы в сохранении status quo, кроме Полины и Ивана. Ивану были очень нужны деньги. Настолько нужны, что, не получив их, он покончил с собой. Остается Полина, – Кен замялся.
– Она, конечно, сука, но чего ради Полине убивать папу. Она ждала наследника. Ей, наоборот, нужно было сдувать пылинки с мужа, превратившего ее из лягушки в царевну, – в глазах Лизы появились озорные искорки. – Правда она на лягушку похожа?
– Неправда, – сухо ответил Кен. – Лиза, если другого завещания нет и ты действительно являешься главной наследницей, тебе стоит подумать о надежной охране. По-моему, Полина тебя не очень жалует, а сейчас ты для нее – кость в горле.