– Устал, наверное, – политкорректно предположила она.
– Да у него роман с Лизой Климовой! – хмыкнул стилист, которому было известно все и обо всех.
– Это дочь олигарха? – оживилась фоторедактор. – Другой бы радовался.
– Ты чего? – изумился стилист. – Не слышала? Климов пропал, а сынок его с собой покончил, так что у Кеши вместо медового месяца на 120-метровой яхте сплошной сериал «Богатые тоже плачут».
– Она же наследница! – воскликнула обозреватель светской хроники. – Поплачет и поедет на свою лодку. Я, кстати, там была вместе с Лагутенко, – девушка мечтательно закатила глаза, – два бассейна, джакузи, вертолет…
– Где ты только не была? И главное – тебе ничего за это не было, – огрызнулся стилист, который нигде не был, но очень хотел.
– Между прочим, Климов – интеллигентный человек, – с укором заметила обозреватель светской хроники.
– У тебя все интеллигентные, у кого яхты.
– Не яхта – так лохи говорят, – а лодка, – с презрением поправила обозреватель.
– Да хоть байдарка. Интеллигентный человек! Профессор, б…., духовной академии! – раздраженно заявил стилист. – А на самом деле он гей. – По мнению стилиста, все известные мужчины были геями.
– Да ну? – изумилась девушка-продюсер. Она открыла пудреницу и взглянула на свое хорошенькое отражение.
– Абсолютно точно. Мой друг… – начал было стилист, но тут распахнулась дверь кабинета Алехина. Кен оглядел компанию и гаркнул:
– Здесь кто-нибудь будет работать?
Стилист уткнулся в номер Vogue Homme, который держал в руках, прочие спрятались за мониторами.
– Я повторяю вопрос, – голос Алехина звучал раздраженно, – здесь кто-нибудь будет работать?
В комнате повисла тишина. Только перепуганная ассистентка клацала пальцами по клавишам.
– Что стряслось-то? – равнодушно осведомился заместитель главного редактора по имени Глеб. Он пришел в «Джентльмен» из настоящей, как он считал, журналистики, а именно из газеты «Ведомости», и презирал все это «гламурье».
– Я, собственно, к тебе обращаюсь, Глеб! – рявкнул Алехин. – Это что??? – Он держал в руках синюю папку формата А 4, в какие укладывали страницы «Джентльмена» на подпись в печать. – Мы издаем бабьи сплетни Ксантиппы Пылкой, женщины трудной судьбы?
– Ты же сказал, что нам интересно про лодку Абрамовича. К тому же Пылкая – твоя подружка, нет?
– У меня нет ни друзей, ни подружек, – стиснув зубы, процедил Кен, – у меня есть люди, с которыми я сплю, и люди, с которыми я работаю.
– Я думал, ты спишь с Пылкой, – поделился своими подозрениями замглавреда, – но ты меня успокоил. Я уже хотел было подать заявление. Мне казалось, что у нас появились принципиальные разногласия, – голос зама звучал ернически. – У нее толстые икры. Согласись, если моему боссу нравятся женщины с толстыми икрами, а мне – нет, это – принципиальные разногласия…