После того как он чудом ушел живым, хоть и сильно ободранным, от стаи крыс, Дорика прозвали Драным Крысом. Вскоре он забыл собственное имя и отзывался только на прозвище. Жизнь потекла своим чередом, хотя жизнью ее назвать было нельзя – так, существование в постоянном страхе. Изгои кое-как добывали пропитание, обворовывая склады. А не удавалось украсть – умирали от голода. Бывало, даже поедали умерших, но старались все же такого не допускать.
В последние дни что-то случилось, легавые как с цепи сорвались – патруль следовал за патрулем, густой гребенкой прочесывая большинство опустевших районов. Многие опустели, кстати, не так давно – всего шесть лет назад. Рабочих куда-то вывезли. Насильно, естественно, – изгои тогда больше десяти дней не рисковали высовываться на поверхность, там творилось что-то страшное – тысячи легавых вытаскивали людей из их убогих жилищ и колоннами гнали в направлении космодрома, откуда один за другим взлетали транспортные корабли.
Наконец, голод стал нестерпим, и Крыс решил отправиться на промысел. Далеко идти не захотел, вот и не обратил внимания на слова Лохматого, вчера выбиравшегося на поверхность. Ведь до ближнего склада было всего полмили, тогда как до следующего пришлось бы пройти больше пятнадцати. Это скрываясь от патрулей, прислушиваясь к каждому шороху, бросаясь в подъезды и хоронясь в канавах. Меньше чем за полдня не доберешься. Да и доберешься ли вообще? Один Тавин знает.
Не успел Крыс выбраться из канализационного люка, как увидел двух легавых – те явно поджидали изгоя и откровенно веселились, глядя на его ошарашенное лицо. Да откуда они узнали, где выход из катакомб?! Обычный же канализационный люк на вид! Но сокрушаться и задавать себе вопросы было поздно, и Крыс попытался забраться обратно, но несколько выстрелов не дали ему сделать этого. Поганые легавые забавлялись, издеваясь над обреченным человеком! Пришлось изо всех сил рвануться вправо. Он попытался скрыться в ближайшем переулке, но тот оказался перегорожен стальными щитами трехметровой высоты. Едва не зарыдав от ужаса, Крыс дернулся назад, но там уже стояли нацелившие на него стволы легавые.
– Ну что, крыса помойная, отбегался? – издевательски поинтересовался один.
– Пришло время Тавину душу отдавать… – оскалился второй. – Не хочешь помолиться напоследок?
– Идите на хрен, суки поганые! – выдохнул Крыс и зажмурился, ожидая удара пули.
Но события внезапно пошли совершенно непонятным образом. Откуда-то раздался еще один голос:
– Отставить стрельбу! Что здесь происходит?