Костюм был скроен по мотивам моды 30-х, и теперь Биллу Смиту не хватало только мягкой шляпы с широкими полями, чтобы походить на какого-нибудь неотразимого мафиози. Широкие плечи подчеркивал пиджак, ослепительно белая рубашка контрастировала с загорелой кожей. Широкие брюки одновременно подчеркивали гибкую узкую талию и скрывали некоторую кривизну ног, присущую любому ковбою. Ослепительные черные туфли завершали наряд, и было так странно видеть сверкающую обувь на ногах человека, вся жизнь которого проходит в ковбойском седле.
Билл ухмыльнулся, глядя на своих застывших женщин.
– Ну, как вам Билли-Бой?
– Потрясающе... Мю, ты только посмотри!
– Мой папка самый лучший! Хо, он будет лучше Фрэнка!
– Не сомневаюсь в этом. Ну, теперь спать, Мю.
– Спокойной ночи!
Девочка порывисто обняла Морин, поцеловала смеющегося Билла и убежала к себе. Билл развернулся, подошел к Морин, остановился прямо перед ней. Девушка не смела поднять на него горящие глаза. Казалось, от тела мужчины исходит испепеляющий жар, тело Морин плавилось, превращаясь в желе, кровь почти закипала в венах. Она упорно не сводила глаз с плохо застегнутой пуговицы на рубашке Билла, а перед ее мысленным взором стояла совсем иная картина: обнаженный мужчина в саду, блестящие в лунных лучах капли воды на гладкой коже...
Билл протянул руку и коснулся ее щеки. Голос его был тихим, но в нем кипела едва сдерживаемая страсть.
– Мы немного поторопились, мисс Килкенни...
У нее от ужаса зазвенело в ушах. Что он такое говорит?! Неужели он сожалеет о том, что между ними произошло...
– Мы очень спешили. Хотелось бы уточнить некоторые детали. Есть предложение: все то же самое, но помедленнее. И закрепить, скажем, пару раз.
Она подняла голову, медленно стянула с головы дурацкий тюрбан из полотенца. Черные влажные пряди упали на плечи и грудь, и Билл запустил в них пальцы, лаская, перебирая, поражаясь шелковистости этих волос. Морин усмехнулась – и первая направилась в сторону его комнаты. Билл последовал за ней.
На самом пороге его комнаты Морин, не оборачиваясь и не останавливаясь, повела плечами, и халат соскользнул бы на пол, не подхвати его Билл. Он скомкал мягкую ткань, поднес к лицу, вдохнул запах тела Морин, не сводя горящих глаз с обнаженного тела девушки. Волосы прикрывали ее до самой талии, зато всем остальным он мог любоваться беспрепятственно.
Потом Морин повернулась – и Билл в который уже раз перестал дышать. Ему доводилось видеть Морин обнаженной, но сейчас она была совсем близко, в его собственной комнате, в двух шагах от него.