Господи, что только не лезет в голову, когда смотришь в ясные юношеские глаза!
– Даже не знаю, чем тебе помочь. Но я не твоя.
– Это тебе только кажется, что ты не моя. Но пройдет совсем немного времени, и ты поймешь, что мы просто созданы друг для друга.
– Мне впервые попадается такой настойчивый мужчина. Даже не знаю, что и ответить.
– Пока не нужно ничего отвечать, нужно просто прислушиваться к своему сердцу, оно никогда не обманывает.
– Ты говоришь очень серьезные вещи, Тимофей. Мы слишком мало знаем друг друга, чтобы говорить на такие темы.
– Когда же говорить, если не сейчас. Жизнь бежит очень быстро. Завтра может быть уже поздно, а мы не успеем сказать друг другу самого главного, – не сдавался Тимофей.
В какой-то момент Воропаеву показалось, что ее круговая оборона дала брешь. Теперь девичьи глаза взирали на него не столь холодно, как в начале беседы. В зрачках колыхнулся интерес. Оставалось еще чуть-чуть постараться, чтобы растопить сердце кареглазой красавицы.
– Мне бы не хотелось тебя обижать, но мы с тобой совершенно разные люди, Тимофей. Ты даже представить себе не можешь, насколько мы разные!
– Мы изначально разные, – охотно подхватил Тимофей. – И это здорово! Я мужчина, а ты женщина. Поэтому нас и тянет друг к другу.
– Но кто сказал, что меня тянет к тебе?
– Это видно по твоим красивым глазам, а они врать не умеют.
– Понимаю твое желание обратить все в шутку, – нахмурилась Земфира. – Но это не тот случай, чтобы подшучивать.
– Это не шутка, я говорю о серьезных вещах.
– Мне не разрешат быть с тобой.
– Кто не разрешит? У тебя есть родители, которые могут погрозить тебе пальчиком?
– Дело не в родителях… У меня есть определенные обязательства, я не могу сейчас говорить о них.
Все было куда серьезнее, чем он предполагал, но сдаваться Тимофей не собирался.
– Тогда нам придется уехать отсюда. Должны же мы как-то спасти свою любовь.
– Бог ты мой! – всплеснула Земфира руками. – Ты меня совершенно не хочешь слушать. Что же ты можешь предложить мне такое, чтобы я позабыла всех своих подруг и немногих родственников, что у меня еще остались, и, закрыв глаза, уехала с тобой куда-то в неизвестные дали.
– А разве одной любви для этого мало?
– Ты очень настойчив. Возможно, что твои слова способны растопить любое женское сердце, но я совсем другой породы. Да и с какой стати я должна где-то мыкаться на чужбине по углам? Здесь у меня все устроено, здесь я хозяйка.
– Ты не будешь мыкаться, – твердо произнес Тимофей, понимая, что наступил момент для решительного наступления.
– Ты хочешь сказать, что ты меня так любишь, что будешь работать день и ночь, чтобы заработать на достойную жизнь?