— Бессовестный негодяй! — бросил Рейф. — Мне следовало знать, что тебя нельзя подпускать к ней, — с тем же успехом я мог поручить цыпленка голодному волку! Ты не удержался, чтобы ее не потрогать!
— Да, оказалось, что я не могу удержаться, — отозвался Тони. — Но тут имеются смягчающие обстоятельства, если тебя это интересует.
— Что меня может интересовать? Как ты соблазнил невинную девушку? Я уже вчера понял, что что-то происходит. Если бы я не доверял тебе, то заподозрил бы и раньше.
— Заподозрил что? — мелодично поинтересовалась Джулианна, проскальзывая мимо него в гостиную. — Что происходит? — Она замерла, увидев, что Тони обнимает стоящую рядом с ним Габриэлу. — А, наверное, можно не спрашивать!
— Совершенно верно, я их застал, — подтвердил Рейф. — Можно сказать, на месте преступления.
Тони выгнул бровь.
— Вряд ли можно так говорить, поскольку у нас с Габриэлой даже ни одного шнурка на туфлях не развязано.
— На вас вскоре не осталось бы и половины одежды, если судить по тому, что я успел увидеть!
Габриэла почувствовала, что щеки у нее вспыхнули, несмотря на то, что им с Тони нечего было стыдиться.
— Полно, Рейф, — успокаивающе проговорила Джулианна, прикасаясь к локтю мужа. — Все не может быть настолько ужасно. Почему бы тебе не дать им возможность объясниться?
— Что они могут объяснить? Что они могут сказать такого, чего бы я не видел собственными глазами? И почему ты их защищаешь? Ты про это знала?
— Нет, определенно не знала, — ответила она. — Но подозрения у меня были.
— И ты ничего не сказала? — Рейф оскорбленно посмотрел на нее, опасно стискивая зубы. — Об этом мы еще поговорим, мадам.
Джулианна небрежно отмахнулась:
— Нечего говорить со мной таким тоном и называть меня «мадам», Рейф Пендрагон. Я поступала так, как считала правильным, потому что знала, что ты будешь реагировать именно так, как сделал сейчас. Ну что, Габриэла и Тони, что вы можете сказать в свою защиту?
— Да, — прорычал Рейф, скрещивая руки на груди, — какое у вас может быть оправдание?
— Гм… Знаешь, рядом с этой бурей наше объявление как-то блекнет и тускнеет, правда, дорогая? — лениво проговорил Тони, обращаясь к Габриэле. — Но полагаю, что нам лучше все-таки им сказать.
— Сказать что? — скрипнул зубами Рейф.
— О, да то, что Габриэла только что согласилась стать моей супругой. Мы собираемся пожениться.
Рейф бессильно опустил руки. Рот у Джулианны от изумления широко открылся — и она даже не сразу это заметила. Похоже, даже она не думала о такой возможности.
— Пожениться?! — воскликнула она. — Правда?