– Значит, так. Насчет моей аллергии ты особо не заморачивайся. Все прошло, ничего уже нет.
В доказательство своих слов я резким движением протянула ему гладкую, загорелую руку. Резкий жест имел самые невероятные последствия. Махровая простыня вдруг распахнулась, открыв на обозрение Вадиму грудь, живот... и все остальные части моего тела.
Я сконфузилась, а он как будто только и ждал чего-нибудь в этом роде.
– Вот такой ты мне нравишься больше!
– Какой такой?
Красная как вареный рак, я пытала водворить проклятую простыню на место, но каждый раз больно ударялась предплечьями о столешницу и краснела еще сильнее.
– Вот такой!
Вскочив из-за стола, он ловко схватил меня на руки, как будто я была заложницей, а он – террористом. Простыня осталась брошенной на стуле, а я, совершенно голая, продолжала барахтаться на руках у Вадима.
– Пусти! – вопила я во всю глотку. – Не смей издеваться надо мной!
– Тише! Какая ты смешная все-таки, Людка... Я ужасно по тебе соскучился!
Наклонясь, он стал водить губами по моей груди.
– Я тебе не Людка! И вообще мне надо тебе такое сказать... Что ты себе позволяешь?! Мы – никто!
Не обращая внимания на мои выкрики, Вадим принес меня в спальню и бросил поперек двуспальной кровати, покрытой шелковым, темно-вишневым покрывалом. Я попыталась бежать, но была схвачена и водворена на прежнее место. Для верности Вадим уселся на меня верхом.
– Если ты сейчас что-то со мной сделаешь... это будет насилием! – орала я из последних сил. – За насилие срок дают!!
– Ты моя жена, – потешался Вадик, – что хочу, то и делаю.
– Ну ты и гад! – прохрипела я. – Я тебе не жена, раз у тебя есть другая...
– Какая другая? А у тебя другой?! В три раза ниже, в четыре – шире? Ха-ха-ха!..
– Я не позволю тебе насиловать меня!
Я сделала последнюю, отчаянную попытку вывернуться. Попытка, увы, была бесполезной. Тем более что вдруг ни к селу ни к городу я сама почувствовала желание. В самый неподходящий острый момент!..
Все кончилось.
Но, лежа на шелковом вишневом покрывале, мы еще долго наслаждались друг другом. Потом так же долго и чувственно принимали душ.
Наконец, совершенно счастливая, как будто заново появившаяся на свет, я завернулась в махровую простыню и пошла на кухню ставить чайник.
Пришлось долго искать розетку. Это потому, что дом – новый. Я сняла квартиру. Мы с Вадиком разводимся. Раньше он был мой муж, а теперь – мой враг. Его прислала другая женщина. Чтобы прояснить ситуацию. Или чтобы получить какие-то выгоды (пока неясно какие).
Возможно, это она посоветовала ему: трахни эту дуру – она обрадуется, растает, как мороженое при тридцатиградусной жаре.