– Там, еще там, – стараясь не смотреть, как трясется у Олега голова, показывал конвоиру в глубь камеры Рокотов. – Прогони его, там, покажу.
Охранник указал сначала Олегу, потом Заявке в угол, где замер Асламбек.
– Ну, я тебя встречу, прапор, ты меня будешь помнить, – стонал, разрывая на груди рубаху, сапер, – Ну, гад же ты, гад!
“Погоди, Олег, сейчас, сейчас…”
– Там вот, смотри, – Рокотов подбежал к окну, показал, где Олег вырезал камень
Сапер отвернулся, уперся лбом в стену, и конвоир прошел к окну, потянулся, ощупывая пальцами свежие бороздки. Довольный, хотел уже опустить руки, но Рокотов, чуть присев, со всей силы, а может, со всей злости отчаяния ударил его по затылку. “Дух” стукнулся лицом о стену, упал на колени. Автомат стукнул о пол, и Олег резко обернулся – у него в самом деле оказался отличный слух, различающий любой звук. А Рокотов, прыгнув на мятежника, изгибом локтя уже давил ему горло. И хотя охранник еще пытался освободить голову, дотянуться, нащупать упавший автомат, прапорщик чувствовал, как обмякает его тело.
Первым, как ни странно, пришел в себя Асламбек. Он кошкой прыгнул на еще дрыгающие ноги душмана, прижал их своим худеньким телом. Олег, еще не веря, видимо, в происходящее, тем не менее выхватил из-под дерущихся автомат, быстро передернул затвор, загоняя патрон в патронник. Заявка выглядывал в дверь.
– Там машина, – вытягивая ноги из-под обмякшего “духа”, кивнул на дверь Рокотов. – Надо брать.
Прошел к двери, на ходу отобрав у Олега автомат. Сапер с откровенной жалостью разжал пальцы. Он, видимо, до сих пор до конца так и не осознал происшедшее, но автомат, настоящий автомат, с помощью которого можно уже бороться на свободу, был у него в руках, был!
Машины в проем не было видно, и Рокотов отстранил Заявку.
– Ну, так что?
– Абордаж, – оскалился Олег, – Абордаж!
– Кто умеет водить машину?
– Я, – тихо отозвался Асламбек. Боясь, что его не услышали, повторил: – Я.
– Значит, так. Я бегу первым, огонь открываю в самый последний момент. Асламбек – за руль, Иван – с ним в кабину. Мы с Олегом – в кузов. Больше шансов не будет, братцы.
Всю свою военную жизнь Рокотов только подчинялся – погоны прапорщика в ВВС много не дают. Но, видимо, умеющий подчиняться готов в любой момент и сам принимать командование.
– Готовы? – Рокотов оглядел товарищей.
– Слушай, я не знал… – начал было Олег, но прапорщик отмахнулся, еще раз взвесил в руках автомат, привыкая к его уверенной тяжести, набрал полную грудь воздуха и выбежал из камеры.