Рассказывается в сказке, что принцесса чувствовала горошину под множеством матрацев. Но так, как Костя чувствовал каждую неровность настила, ему бы та горошина булыжником показалась. Бревна дышали как живые. Но дышали, а не раскатывались, как до этого. И если только Юрка Карин не обманывает, – если его руки, зовущие к себе, не обманывают, как до этого обманывал и успокаивал он сам механика-водителя БТР, то вроде все нормально. Как вовремя ты, Юрка, сообразил о земельной подушке. Проще простого, но ведь надо додуматься… Все, Юрка на дороге, теперь тем более не спешить, вывести голубушку спокойно и чинно… Все!
Захотелось остановить “Урал”, уткнуться лбом в руль – несколько минут назад водитель “бэтра” так и сделал, но Костя пересилил свое желание, погнал “Урал” к бронетранспортеру, освобождая место для других машин. Навстречу, махая зажатой в руке шапкой, бежал Угрюмов. Сначала Верховодов подумал, что он просит освободить ему место в кабине, но солдат, его угрюмый Угрюмов улыбался, и старший лей shy;тенант высунулся в окошко.
– Кишлак, товарищ старший лейтенант! – крикнул Петя. – Кишлак виден. Дошли.
И тогда, остановив машину, Костя уперся лбом в сложенные на баранке руки.
– Дошли, дошли, – повторял Угрюмов. Уж если он не скрывал своей радости, то и себе старший лей shy;тенант позволил повторить вслух:
– Дошли!
Кишлак оказался довольно большим. Ему было тесно в оставленном природой пространстве между двух горных хребтов, несколько десятков домов уже полезли по склонам вверх и издали казались ласточкиными гнездами. Во многих местах над крышами поднимались тонкие синие дымки, и уже по этому можно было определить: раз есть чем топить кухни днем, значит, есть что готовить, и вывод прост – кишлак достаточно богатый.
– Что, Петро, улыбаешься? – сам улыбаясь не меньше родителя, обнял за плечи Угрюмова старший лейтенант. – Или ханум каткую уже видел за дувалом?
Хорошо, когда командиру можно обнять своею солдата, хорошо, когда одинаковое настроение, хорошо, черт возьми, жить даже под афганским небом, если к тому же не жгут, не разрывают твою “ниточку”. А еще лучше – не знать новостей, которые оглушают, переворачивают все с ног на голову, когда солдата уже нужно ставить по стойке “смирно” и отдавать боевой приказ…
Только увидев спешащего к нему Захира с неизменным связистом, Верховодов понял, что такая новость ему уготована. Угрюмов, увидев, как погасла улыбка на лице командира, обернулся найти виновника и так поглядел на афганца – впрочем, нормально поглядел, просто по-угрюмовски, что эмгэбэшник невольно замедлил шаг. Тогда Верховодов поспешил к нему навстречу сам: плохая весть лучше не станет, если ее не слушать.