– Вот тебе война до победного конца! – раздался негодующий голос. – Пол-России на костылях.
– Пора кончать! – выкрикнули из толпы.
– А ты что, под немца захотел? – с сердцем сказала женщина, осматривая перевязки раненых солдат.
– Откуда эти солдаты, мама? – спросил Сережа.
– С фронта. Идет война. На нас напали германцы. Наш народ защищается.
В сентябре Сергей поступил в первый класс третьей одесской гимназии. За учебу сына надо было платить, и Мария Николаевна, зная, что дети учителей пользуются льготами, тотчас же послала письмо своему бывшему мужу в Киев. Павел Яковлевич незамедлительно, 19 сентября 1917 года, выслал нужный документ. Он хранится и ныне. «Павел Яковлевич Королев, – говорится в удостоверении, – действительно состоит штатным преподавателем женской гимназии... бывшей М. К. Батпель. Выдано для предоставления в педагогический совет 3 одесской гимназии на предмет освобождения сына П. Я. Королева от первого брака Сергея Королева, ученика 1-го класса вышеуказанной гимназии от платы за право учения».
Ко времени, когда П. Я. Королев посылал это письмо, боль от неудачного брака уже улеглась, но своего любимого «Сергуньку» он не забывал.
Учиться Сергею Королеву в гимназии пришлось недолго, вскоре ее закрыли.
Началась революция.
Глава вторая
Мне жить – мне решать!
Увлечение небом. Надо дойти своим умом. Хочу иметь живое дело.
В Октябре 1917 года трудовая Одесса жила бурно и тревожно. Народные демонстрации все чаще переходили в жаркие схватки рабочих, моряков с теми, кто хотел отстоять строй капиталистов и помещиков, сохранить царизм.
Двадцать пятого октября 1917 года телеграф принес из Москвы «Обращение к гражданам России»: «Временное правительство низложено, государственная власть перешла в руки Петроградского Совета рабочих л солдатских депутатов». На следующий день стало известно, что Второй Всероссийский съезд Советов создал первое народное правительство во главе с В. И. Лениным. Трудовая Одесса встретила это сообщение ликованием. Революционное подполье действовало здесь давно, и вот теперь в городе – Советская власть.
Но контрреволюция не сдавалась. На улицах то и дело слышались выстрелы, случались и короткие вооруженные стычки. Выходить из дома стало опасно, гимназия закрыта, а дома скучно. Сережа читал книги. В библиотеке отчима увидел на обложке журнала изображение человека, прыгающего с колокольни на самодельных крыльях. В памяти его вдруг встал день, когда он впервые увидел аэроплан. И тотчас же пошел к матери на кухню, готовившей обед!
– Мамочка, дай мне, пожалуйста, две простыни, не пожалей.