Вот почему предвестниками этого пустынного приюта являются многочисленные рощи сухих колючек, узкими языками пересекающие пологие песчаные холмы и чередующиеся с ними проплешины растрескавшейся земли.
Так, по крайней мере, звучит сказание, объясняющее наличие огромного количества того самого воздушного репья в окрестностях источника. Из него плели циновки, строили дома, из обмятых в молотилке стеблей делали плотную ткань.
Вот так вот. Караванщица закончила как раз тогда, когда фургоны один за другим принялись втягиваться в огороженный репьем колодезный круг.
Рилисэ с интересом помял в руках клубок колючек, потом принялся задумчиво выщипывать белые пушинки. Нирина загнала фургон в полукруг стоянки, бросила поводья и заглянула за полог:
– Ребенок, пойдем, разомнемся. Поможешь воду принести. А вы… – это уже потирающему повязку бывшему учителю, – не могли бы… отвар поставить?
Мужчина кивнул согласно, и поднялся, пережидая неожиданный приступ слабости. Пальцы, легшие на одной из реек, побелели от напряжения.
А Жильвэ выглянул неохотно, поморщился на стоящее в зените солнце, но послушно выбрался наружу и поплелся следом, огибая серо-зеленые, похожие на меховые комки, но вовсе не такие мягкие, кусты. Широкие, свернутые трубочкой жесткие листья и усыпанные мелкими иголочками ветки подцепили подол палетты, отчего она сползла, мальчишка, нервно оглядываясь, одернул ее, вновь скрывая лицо под тканью.
Он сторонился людей, в особенности звонко и громко смеющихся мальчишек, наперегонки таскающих полные меха и ведра к своим фургонам. Кто-то его толкнул, он отскочил, напоролся на еще один куст, который с расстановкой, неспешно похрустывая плодам и веткаи, поедала чья-то лошадь. И все же добрался до разомкнутой колодезной башенки. Тронул за руку женщину, с трудом найдя ее в пестрой шумной толпе.
– Шаери Вирин… Я…
– Успокойся, лучше на вот, отнеси! – и Нирина всучила подопечному большой булькающий мех, отчего мальчишка едва не завалился на камни. Поправив лямку, перекинутую через худое плечо, отправила ребенка обратно, ободряюще стиснув руки. Пусть привыкает, маленький принц. Понаблюдав за его неровной, шарахающейся походкой, хмыкнула и, обернувшись к колодцу, с наслаждением погрузила руки в ледяную воду.
Строго говоря, это был не колодец, а широкий и глубокий круговой желоб из темно-серого камня, в который сейчас струилась поднимаемая воротами влага. Чуть желтоватая, сладкая и мягкая, прошедшая залегший где-то под землей глиняный пласт. Вода оазиса Аран.
Странно, но делить путь на двоих, а точнее на троих оказалось не легче, нет. Приятнее. Нирина всегда сама прекрасно справлялась, но…