Докторская степень и сложившаяся к тому времени международная научная известность Тарле не укрепили его положения в Петербургском университете, и он оставался в нем в звании приват-доцента (профессорское звание в Петербургском университете он получил только в 1917 г.). Поэтому в 1913 году он принял назначение в Юрьевский университет (Тарту) на должность сначала экстраординарного, а затем ординарного профессора.
В том же 1913-м Тарле представлял русских ученых на Первом всемирном конгрессе историков в Лондоне. К этому времени уже были напечатаны такие книги Тарле, как «Общественные воззрения Томаса Мора…», «Очерки и характеристики из истории европейского общественного движения в XIX веке», «Падение абсолютизма в Западной Европе», «Рабочий класс во Франции в эпоху революций», «Континентальная блокада», появились и первые переводы его книг во Франции и Германии. Любопытно, что уже тогда некоторые произведения Тарле выходили… без ведома автора, как это произошло с «Очерком развития философии истории» (СПб., 1908) — изданием, источником которого были стенограммы его лекций.
Свою работу в Юрьевском университете Тарле совмещал с чтением лекций в Петербургском университете и других столичных учебных заведениях, и поэтому его постоянным местом жительства оставался Петербург. В Юрьеве же он бывал наездами, читая оговоренные курсы.
Февральскую революцию ученый встретил с восторгом, а большевистский переворот — с большой тревогой и надеждой, что новая власть будет недолговечна. Позиция Тарле была, скорее, имперской. Он выступал против распада России: потери Финляндии, Польши и возможного суверенитета Украины, считая возможным ограничиться автономией национальных регионов, и против Брестского мира.
Даже убедившись в ошибочности своих прогнозов о скором крахе Советов, Тарле категорически исключал для себя возможность эмиграции, хотя адаптационные трудности на Западе ему, человеку, уже завоевавшему международный научный авторитет и свободно владеющему практически всеми европейскими языками, не грозили.
В том же 19)8 году он был избран членом-корреспондентом, а в 1927 году — действительным членом Академии наук, что стало возможным отнюдь не в результате какой бы то ни было поддержки властей, а только потому, что большинство в Академии составляли ученые старой формации, находившиеся в молчаливой оппозиции к новому режиму. Приобщение к Академии сделало возможными научные командировки в Европу, и Тарле смог продолжить работу во французских архивах.
В 1930 году Тарле был арестован и «вмонтирован» в сфабрикованные советскими спецслужбами «дела» — «академическое» и «пром-партии», Вскоре он был лишен звания академика. (В годы конфликта властей с А.Д. Сахаровым распространялся слух, что его не лишают звания академика, «чтобы не создавать прецедента». Сплетники, по-видимому, не знали, или делали вид, что не знают, о массовом исключении из Академии старых ученых, проходивших по «академическому делу» в 1930 году).