Конечно, это были всего лишь догадки, но они объясняли многое. Я смотрела на сидящую напротив Весло, на лице которой играли отблески костра. И вдруг почувствовала жжение в глазах. «Глупо сожалеть, — уговаривала я себя. — Любой организм рано или поздно разрушается. У моего отца первым не выдержало сердце… у матери печень. Почему так невыносимо горько думать, что слабое место Весла — ее мозг?»
Однако слезы продолжали жечь глаза.
Ночь мы проспали спина к спине, от зверей нас охранял Тугодум. У меня только ноги замерзли, все остальное хорошо защищало то, что осталось от костюма. За час до рассвета я не выдержала, встала, собрала листья и насыпала их себе на ноги от бедра до щиколоток, чтобы хоть как-то укрыться от ветра. Сразу же стало теплее — черт, надо было сделать это раньше! Мой инстинкт самосохранения явно притупился, и нельзя допустить, чтобы так продолжалось дальше.
Утро выдалось облачное, и к полудню пошел дождь. Хорошо было то, что мы шли по лесу; плохо — что деревья потеряли уже много листьев. Сбегающие по телу Весла водяные струйки выглядели как на оконном стекле.
Дождь с перерывами продолжался полтора дня. Поначалу было тепло, но на второе утро, согласно показаниям Тугодума, температура упала до пяти градусов. Я от всей души надеялась, что это не начало серьезного похолодания, тем более что на протяжении третьего дня нашего путешествия температура стабилизировалась, и облака разредились настолько, что сквозь них начало проглядывать солнце. К этому времени мы уже добрались до края леса; остались лишь небольшие рощицы, за которыми открывалась просторная равнина.
На следующий день пришлось обойти огромное стадо буйволов, пасущихся прямо у нас на пути. Весло удивилась, что мы не пошли прямо сквозь стадо; однако крупные жвачные славятся своим дурным нравом, и мне не хотелось, чтобы нас затоптали. На то, чтобы сделать крюк, у нас ушло четыре часа, вот какое это было большое стадо — несколько тысяч животных, все заросшие лохматой зимней шерстью.
Обойдя стадо, мы снова двинулись в южном направлении и где-то в середине дня наткнулись на стаю волков. Без сомнения, они подбирались к буйволам. Не помню, охотятся волки днем или ночью; по-моему, они нападают, когда сочтут нужным, и валят детенышей или престарелых животных, которые слишком слабы, чтобы защищаться. Пока что они разглядывали нас с расстояния примерно в сотню метров, прикидывая, сгодимся ли мы в качестве возможной добычи.
— Похлопай в ладоши, — негромко попросила я Весло.
— Зачем, в знак восхищения перед этими псами?