СТОИТ ЛИ АДМИРАЛ ТОГО, ЧТОБЫ ЗА НЕГО УМЕРЕТЬ?
На этот раз, однако, я была не в состоянии ждать молча. Вместо этого я нажала выпуклость на горле, переведя вживленный микрофон в режим «разговор».
— Адмирал! — позвала я.
— Эй? Что такое?
— Адмирал, расскажите о каком-нибудь вашем поступке, которым вы гордитесь.
— Господи, Рамос, разве можно отвлекать человека в такой момент?
— Расскажите о чем-нибудь, чем вы гордитесь. Я хочу знать, чего вы добились в жизни. Мне предстоит умереть за вас, и я хочу знать, кто вы такой. Если вообще есть какой-то смысл в смерти, то стоите ли вы того, чтобы за вас умереть?
Чи ответил не сразу. Через микрофон в шлеме я слышала дыхание Яруна. Звук был немного похож на храп; его губы слегка вибрировали, когда он делал вдох.
Я спрашивала себя, почему Ярун подключился. Может, тоже хотел что-то сказать? И если это так, то кому — мне или адмиралу?
— Больше всего я горжусь, — произнес наконец Чи, — своей шпионской сетью.
— Шпионской сетью? — переспросила я. — О чем вы? Лига Наций принудила всю галактику жить мирно. У нас нет войн. У нас нет врагов.
— Зато у нас полно некомпетентных людей, Рамос. На каждой планете, каждой колонии, на каждом дальнем мире гражданская администрация страдает той же самой болезнью, что и внеземной флот: те, кто занимает руководящие посты, — сплошь Проупы и Хакви. Администраторы вроде этой Проуп всаживают деньги граждан в эффектные проекты типа возведения таких огромных зданий, что это приводит к континентальному сдвигу… И никто не помнит о туалетной бумаге. Или пище. Или воздухе.
Администраторы вроде этого Хакви тратят большую часть времени на политические маневры, демонстрацию пренебрежения по отношению к соперникам, самолюбование и обустройство собственных уютных гнездышек… с тем же результатом. Нет туалетной бумаги. Нет воздуха. Пока все эти мелкие деспоты варятся в собственном соку, отпихивая друг друга, никто и не думает о том, чтобы делать какие-то там запасы. Расписание поставок составляется скверно и трещит по швам; растения гибнут; вода очищается все хуже и хуже.
Вот почему на всех мирах Технократии я внедрил своих шпионов — отставных разведчиков. Разведчики — последний бастион компетенции нашей цивилизации, Рамос, и я не боюсь утверждать это. Они — единственные во всей Технократии, кто работает, что называется, без страховочной сетки. Все остальные в наше время могут позволить себе роскошь разыгрывать мелодрамы: прикидываться «звездами» какого-то шоу, где есть хорошие парни и плохие парни, победители и проигравшие. Все остальные могут позволить себе притворяться, будто это игра. На улицах безопасно, правительства не имеют права допускать, чтобы люди голодали… Разведчики — единственные люди, которые до глубины души понимают, что от смерти защищают не удача, не положение, но лишь постоянное внимание к важным деталям.