– Вас не ждут, – сказал он, вернувшись, и посмотрел настороженно, оценивая Сергеева на случай возможного непонимания.
– Естественно, – ответил Сергеев, – Елена Александровна не слышала обо мне никогда. Я всего-навсего знакомый ее внука, он просил зайти, беспокоится о бабушке.
– Внук? – переспросил охранник с недоверием. – У Елены Александровны? Вы ничего не напутали? Я здесь уже два года работаю, сразу после ремонта, и до этого не заборы красил, слушать умею. У нее и детей-то не было никогда. Да и возраст... Могу ли я еще раз глянуть ваши документы?
Сергеев молча протянул паспорт. При виде изображенной на обложке «вилки в жопе» охранник невольно улыбнулся.
– Вы ее мужа не помните? И помнить не можете, его уже много лет как нет. Александр Трофимович Рысин, генерал-лейтенант. Это его внук, – пояснил он. – Вы скажите, что я от Миши Сергеева, внука Александра Трофимовича.
– Что ж ты, Петр Константинович, – спросил охранник, еще раз заглядывая в красную книжечку поддельного паспорта, – сразу не объяснил кто и откуда? Сиди, жди, я еще раз звякну.
– Кто ж знал, что тут, как на военном заводе? – развел руками Сергеев. – Не зайти, не выйти. В новых домах – я понимаю, а этому – сто лет в обед.
– Так тут же все жильцы новые. Твоего друга бабушка, – охранник ехидно улыбнулся, – да еще один генерал фсбшный – и все, от прежних жильцов никого и не осталось. Тут теперь модный район, квартиры, знаешь, сколько стоят?
Он исчез в соседней комнате, держа в руках радиотрубку, и через минуту вновь возник на пороге, улыбаясь уже более дружелюбно.
– Не соврал. Помнит друга твоего. Это надо же, а? Я думал – ей лет 40, не более...
– Ну, чуток ты ошибся, брат! – сказал Сергеев. – Лет на двадцать-двадцать пять.
Охранник присвистнул и протянул паспорт обратно.
– Вот, черт! Что медицина-то делает? Ладно, проходи. Третий подъезд, третий этаж.
– Спасибо, – поблагодарил его Михаил и прошел через вертушку на территорию жилого комплекса.
Елена Александровна Рысина открыла ему дверь сама, предварительно, как он догадывался, хорошо рассмотрев через дверные телекамеры.
На лице ее (а охранник не соврал, выглядела она на сорок с небольшим, не более) не было ни удивления, ни радости. Особого любопытства тоже не было – пришел так пришел.
За прошедшие с их последней встречи годы госпожа Рысина, конечно, изменилась, но не до неузнаваемости. Раздалась в талии до ширины плеч, отчего стала похожа на массивную вазу чешского хрусталя. Веки стали тяжелее, а на гладкой коже хорошо отшлифованных щек особенно четко выделялись две глубокие вертикальные складки, идущие вниз, от крыльев носа.