За прошедшие две недели я даже Фидду видела от силы раз пять, а с остальными и вовсе пересекалась лишь на обедах или ужинах (если на оные оставались силы, чаще всего мы расползались по собственным комнатам, даже не вспоминая о еде). Так что все наши планы отложились на неопределенный срок.
И да, Спирос со мной так и не заговорил. Нет, не так. Он со мной разговаривал, но только по делу, а на все мои вопросы отвечал односложно или посылал к Марию. В общем, в наших отношениях все было хуже, чем когда-либо. Сперва эта его отрешенность страшно раздражала, потом я из чистого упрямства стала отвечать ему той же монетой, а потом… потом мне стало дико одиноко. Раньше я всегда была с кем-то, я привыкла существовать в обществе (причем в очень даже конкретном обществе), а теперь лишившись сразу и привычных споров со Спиром, и бесед на всевозможные темы с Никой, и занимательных обсуждений планов покорения мужских сердец в обществе Фидды я почувствовала себя никому не нужной и всеми покинутой… даже Топя и та помалкивала!
Единственный кто не покидал меня ни на минуту — это Марий. Вот только с Машем мне разговаривать было не о чем, да он и не горел желанием поддерживать беседу.
А если учесть, что большую часть времени мне приходилось проводить в обществе Зака… думаю, теперь понятно, почему настроение у меня с каждым днем становилось все хуже. Если бы не Амиан, взявшая на себя большую часть проблем общеобразовательного толка, то я не знаю, как бы совмещала подготовку трех своих подопечных к «магиаде». Кстати, из моей группы заметно выделились на первых же тестах обе девочки и как это ни странно — Зак. У близнецов результаты тоже были неплохие, но стоило их развести по разным углам, как все их способности сводились на нет, а соревнования подразумевали индивидуальное участие, а не групповое. Хуже всех показал себя Виль. У рыжика ничего не получалось, даже несмотря на помощь старательной Амианы. Иногда мне даже начинало казаться, что он одно сплошное недоразумение… и, разумеется, Зак не избегал возможности побольнее задеть его.
В общем, утро первого дня «магиады» я встретила как праздник, ибо оно несло с собой слабую надежду, что терпеть этот бедлам мне осталось недолго.
Проснулась я рано, еще до рассвета (впрочем, осенью он наступает гораздо позже). Топи как и все последние дни в комнате не было. Чем это таким важным занималась моя дайкая? Хотелось бы и мне знать, но она посвящать меня в свои планы явно не спешила. А у меня выяснять все самостоятельно времени не было, так что приходилось терпеть все ее выходки молча.